"Сидони-Габриель Колетт. Конец Ангела ("Ангел" #2)" - читать интересную книгу автора

которую Эдме так умело облекала в прямые платья и облегающие туники. "Где же
твои стати? Ты случайно не растаяла?" - спрашивал он иногда, желая слегка
поддеть ее и ощутить, как от раздражения напрягается ее тело, в котором
таилась скрытая сила.
Последние слова жены ему не понравились. Ему хотелось, чтобы она была
изысканной и бессловесной, если не бесчувственной в его объятиях. Он
остановился и, нахмурясь, смерил ее взглядом.
- Хорошенькие у тебя манеры! - сказал он. - Это ты у своего главного
врача научилась? Война, сударыня!
Она снова приподняла голое плечико.
- Бедненький Фред, какой же ты еще ребенок! Хорошо, что нас никто не
слышит. Отчитываешь меня за шутку... которая, в сущности, не что иное, как
комплимент... Вздумал напоминать мне о приличиях... И кто? Ты!.. Ты! После
семи лет брака!
- Откуда ты взяла семь лет?
Он сел, словно для долгого разговора, голый, самодовольно раскинув
вытянутые ноги.
- Помилуй, тысяча девятьсот тринадцатый... тысяча девятьсот
девятнадцатый...
- Извини, извини! У нас с тобой разные календари. Я считаю...
Эдме подогнула одну ногу, демонстрируя усталость. Ангел перебил ее:
- Какой во всем этом толк? Пошли лучше спать. У тебя завтра в девять
танцкласс, не так ли?
- О-о! Фред!
Она сломала и отшвырнула розу, стоявшую в черной вазе, а Ангел
продолжал раздувать гневный огонек, блестевший сквозь слезы в ее глазах.
- Так я иногда называю по ошибке твои упражнения с ранеными...
Не глядя на него, она бормотала дрожащими губами:
- Варвар... варвар... чудовище...
Он, улыбаясь, продолжал наступление.
- А что ты хочешь? Для тебя это, разумеется, священная миссия. А для
меня?.. Будь ты обязана каждый день являться в Оперу на репетиции, для меня
все это - один черт. Я бы точно так же... точно так же оставался в стороне.
А твой танцкласс - это раненые, вот и все. Раненые, которым случайно повезло
чуть больше, чем остальным. Я не имею к ним никакого отношения. Тут я
тоже... в стороне.
Она круто повернулась к нему, и волосы ее взлетели.
- Милый! Не огорчайся! Ты вовсе не в стороне, ты выше всего!
Он встал, привлеченный видом графина с холодной водой, запотевшего и
истекавшего голубоватыми слезами. Эдме засуетилась.
- Тебе с лимоном или без?
- Без лимона. Спасибо.
Он выпил, она приняла у него из рук пустой стакан, и Ангел направился в
ванную.
- Да, кстати, - сказал он, - по поводу этой трещины в бассейне, где у
нас течет... Я хотел...
- Все уже в порядке, не беспокойся. У Шюша, одного из моих раненых,
двоюродный брат - мастер по мозаике. Как ты понимаешь, он не заставил себя
просить дважды.
- Прекрасно.