"Сидони-Габриель Колетт. Неспелый колос" - читать интересную книгу автора

затурканный буржуа дуется на меня, когда я расспрашиваю о его семействе, не
слишком охотно говорит о своём коллеже и замыкается в крепости
целомудренного молчания при одном только упоминании Вэнк... От меня он
научился лишь самому лёгкому. Он приносит с собой, складывает в уголок и
каждый раз вместе с одеждой забирает назад это... эту..."
Она поймала себя на том, что ей даже не вслух трудно произнести слово
"любовь", и отошла в глубь комнаты. Флип нетерпеливо дожидался её
приближения. Она опустила руки ему на плечи и чуть более резким, чем ей бы
хотелось, жестом потянула его к себе, так что темноволосая голова
перекатилась на её обнаженную руку. И с этой ношей она устремилась в тесное
тёмное царство, где её тщеславие наконец могло утешиться, принимая жалобный
стон за крик о помощи, и где попрошайки её пошиба упиваются иллюзией
собственной расточительности.

XV

Мельчайший дождик за несколько ночных часов покрыл лёгкой испариной
листки шалфея, заставил по-новому заблестеть бирючину и застывшие листья
магнолии, не разорвав, унизал жемчужными блёстками туманную дымку вокруг
гнёзд гусениц в сосновой хвое, где шли приготовления к зимним холодам. Ветер
уже не теребил морские волны, а негромко искусительно насвистывал в щелях
под дверьми, напоминая об удовольствиях минувшего лета и чуть слышно
нашёптывая о печёных каштанах и поспевших яблоках... Поднявшись с постели и
выглянув в окно, Флип поддел под свою полотняную куртку тёмно-синий свитер и
позавтракал в одиночестве, что с ним стало случаться с тех пор, как он начал
позднее ложиться и сон его уже не был таким же незамутнённо спокойным, как
раньше. Поев, он побежал разыскивать Вэнк - так ночной путник ищет огонёк
жилья. Но её не было ни в гостиной, где от осенней влаги снова запахло
промасленным деревом и пенькой, ни на террасе. Воздух, пропитанный тончайшей
водяной пылью, не смачивая холодил кожу. Жёлтый листок осины, сорвавшись с
ветки, какое-то время с подчёркнутой грацией порхал перед его лицом и вдруг,
отяжелев от невидимых капель, накренился набок и грузно упал к его ногам. Он
напряг слух и уловил доносящееся из кухни по-зимнему знакомое шуршание угля,
который бросали в печь.
Из комнаты Лизетты послышался капризный голосок девочки: она чем-то
возмущалась, потом стала всхлипывать.
- Лизетта! - окликнул её Флип. - Лизетта, не знаешь, где твоя сестра?
- Не знаю! - откликнулся этот тонкий, осипший от слёз голосок.
Внезапный порыв ветра сорвал с крыши лепесток черепицы, и тот
разлетелся на мелкие кусочки у его ног. Юноша озадаченно поглядел на
черепки, словно на осколки ненароком разбитого зеркала: знак судьбы,
предвещавший семь лет несчастий... Он почувствовал себя маленьким мальчиком,
изнемогающим от детских бед. Однако ему совершенно не хотелось прибегать к
помощи той, что там, невдалеке, в доме, обсаженном соснами, по ту сторону
полуострова в форме льва была бы не прочь увидеть его трусливо жмущимся к
стене, жаждущим опоры в неукротимой сильной женской душе... Он обогнул дом,
но и там не обнаружил ни белокурой головки своей подруги, ни её голубого
платья в тон цветкам чертополоха или белого платья из хлопка, пористого,
словно срезанная ножка гриба. Длинные ноги с точёными коленками не поспешили
ему навстречу. Синие очи с лиловым отливом не распахнулись перед ним, утоляя