"Сидони-Габриель Колетт. Неспелый колос" - читать интересную книгу автора

Она села в некотором отдалении от него; их разделяла вертикальная
струйка дыма из чаши, где тлели какие-то благовония, распространяя вокруг
запах смолы и герани.
Флип положил ногу на ногу, и снова Дама в белом усмехнулась его голым
коленкам, явно чтобы усилить ощущение кошмара, добровольного заключения,
двумысленнего похищения, лишившее юношу последних остатков хладнокровия.
- Ваши родители приезжают на побережье каждый год, не так ли? - мягким
и по-мужски бесцветным голосом спросила госпожа Дальре.
- Да, - устало выдохнул он.
- Впрочем, здесь очаровательная местность, к тому же для меня она нова.
Пейзажи срединной Бретани хотя и не слишком характерны, но действуют весьма
успокоительно, а цвет моря вообще ни с чем не сравним.
Флип не отвечал. Он пытался собрать остатки своего здравомыслия, чтобы
осознать меру собственной подавленности. Казалось, он сейчас услышит, как
медленно, тихо, мерно прольются на ковёр последние капли крови из
опустевшего сердца.
- Вам оно нравится?
- Что? - вздрогнув, переспросил он.
- Побережье у Канкаля. Вам нравится?
- Да...
- Господин Флип, может, вы нездоровы? Нет? Отлично. Впрочем, я
превосходная сестра-сиделка... Но вы тысячу раз правы: в подобную жару лучше
молчать, чем говорить. Так помолчим же.
- Я этого не говорил.
С того мгновения, как они вошли в затемнённую комнату, она не сделала
ни единого жеста, не промолвила ни единого слова, которое не выглядело бы
совершенно будничным. Меж тем самый звук её голоса необъяснимым образом
причинял Флипу какую-то острую боль. Однако и угрозу обоюдного молчания он
встретил со страхом и смятением. Его уход казался жалким актом отчаяния. Он
чуть не разбил свой стакан о призрачную тень столика, выдавил ив себя
несколько слов, каковых сам не расслышал, встал, пошёл, словно по глубокой
воде, к двери, сквозь волны и невидимые преграды выбрался на свет,
задыхаясь, ловя ртом воздух, и вполголоса простонал:
- Ох!
И патетическим жестом прижал ладонь к тому месту, где, как мы все
полагаем, бьётся сердце.
Потом внезапно стряхнул с себя это наваждение, ребячливо рассмеялся,
крепко, по-мужски тряхнул протянутую Дамой в белом руку, оседлал велосипед,
тронулся в путь и у последнего мыса нашёл Вэнк, в тревоге поджидавшую его.
- Боже, что ты так долго делал, Флип?
Он коснулся губами её голубоватых век, сквозь которые чуть просвечивали
зрачки, и поцеловал очаровательные фиалковые глаза своей верной подруги.
Затем напыщенно провещал:
- Что я делал? Да что я только не делал! У поворота дороги на меня
напали, заточили в подземелье, напоили сильнодействующими возбуждающими
снадобьями, нагим привязали к позорному столбу, секли, пытали...
Перванш смеялась, прильнув к его плечу, а он тряс головой, пытаясь
незаметно стряхнуть две крупные слезинки, от волнения выступившие у него на
ресницах, и про себя думал: "Если бы она знала, что всё это - чистая
правда..."