"Сидони-Габриель Колетт. Клодина в школе ("Клодина" #1) " - читать интересную книгу автора

старшие девочки.
Я громко говорю "спасибо" и усаживаюсь за парту. Эме права: дылда Анаис
не спускает с нас глаз, ей неймётся выяснить, что такое происходит в эти
дни.
Мадемуазель Сержан наконец возвращается в сопровождении двух ничем не
примечательных девушек - в классе некоторое оживление. Она рассаживает
новеньких. Время еле ползёт.
В четыре, сразу после звонка, я подхожу к мадемуазель Сержан и
выпаливаю:
- Мадемуазель, не могли бы вы разрешить мадемуазель Лантене дать мне
урок сегодня вечером? Завтра у папы деловая встреча в библиотеке, и мы туда
не попадём.
Уф! Я выдала это на одном дыхании. Мадемуазель хмурит лоб, пристально
на меня глядит, после чего решает:
- Ладно, подите предупредите мадемуазель Лантене. Я бегу за Эме, она
надевает шляпку, пальто, и я веду её к себе домой, сгорая от нетерпения
узнать, в чём дело.
- Как я рада, что всё-таки заполучила вас. Говорите скорее, что
стряслось.
Поколебавшись, она уходит от ответа.
- Не здесь, подождите, трудно говорить об этом посреди улицы. Через
минуту мы будем у вас.
Я сжимаю её руку, но Эме не улыбается мне прежней милой улыбкой.
Прикрыв за собой дверь библиотеки, я беру Эме в объятия и целую; мне
представляется, что её, бедняжку, целый месяц держали взаперти вдали от
меня - такие у неё круги под глазами, такие бледные щёки! Значит, ей
пришлось несладко? Однако её взгляд кажется мне скорее смущённым, а сама она
не столько печальна, сколько возбуждена. И потом, она целует меня как бы
между прочим, а мне не нравятся небрежные поцелуи.
- Итак, давайте рассказывайте всё сначала.
- Тут нечего долго рассказывать! В общем, ничего особенного. Просто
мадемуазель Сержан хотела бы... она считает... думает, что эти уроки
английского мешают мне проверять тетради и мне приходится ложиться спать
слишком поздно.
- Послушайте, не тяните резину, говорите начистоту. Она больше не
хочет, чтобы вы сюда приходили?
Я дрожу от волнения и даже зажимаю руки коленями, чтобы они не ходили
ходуном. Эме теребит обложку, та отрывается, Эме поднимает глаза, в которых
снова оживает страх.
- Да, не хочет, но она не сказала этого так прямо, как вы. Клодина,
послушайте меня немного.
Но я больше не слушаю, сердце моё разрывается от горя. Сидя на низкой
табуретке, я обнимаю Эме за тонкую талию и умоляю:
- Милая, не бросайте меня. Если бы вы знали, какое это для меня будет
горе. Найдите какой-нибудь предлог, придумайте что-нибудь, но приходите ко
мне снова, не оставляйте меня. Одно ваше присутствие наполняет меня
радостью. А вам со мной разве не хорошо? Неужели я для вас всё равно что
Анаис или Мари Белом? Милая, приходите ещё заниматься со мной английским! Я
так вас люблю... я говорила этого, но теперь вы и сами видите! Пожалуйста,
приходите ещё. Не побьет же вас эта рыжая злодейка!