"Сидони-Габриель Колетт. Клодина в школе ("Клодина" #1) " - читать интересную книгу автора

держа меня за руку. Потом взял меня за талию и тихо сказал: "Не бойтесь". Я
промолчала и тут чувствую: он наклоняется и осторожно ощупью целует меня в
щёки. Было темно, и он по ошибке (ах, маленький Тартюф!) поцеловал меня в
губы. Мне было так приятно, так хорошо, я ужасно разволновалась, прямо ноги
подкосились. Он обнял меня ещё крепче, чтобы поддержать. Он такой милый, я
его люблю.
- Ну, ветреница, а что было потом?
- Потом мамаша Труяр, брюзжа, снова зажгла лампы и пообещала, что, если
подобное повторится, она пожалуется и бал прикроют.
- Всё-таки это было немного грубовато... Молчи! Кто там идёт?
Метрах в двух под нами была дорога, а на обочине возле оврага - скамья,
мы же сидели совсем рядом, за колючей изгородью - идеальное место для
незаметного подслушивания.
- Учителя!
И в самом деле, к нам шли, беседуя, Рабастан и его угрюмый приятель
Арман Дюплесси. Неслыханная удача! Видно, этот самовлюблённый тип Антонен
хочет посидеть на скамейке - солнце, хотя и бледное, но немножко греет.
Затаившись на площадке у них над головами, мы радостно предвкушаем их
беседу.
- Здесь подеплее, вам не кажется? - удовлетворённо вздыхает южанин.
Арман бормочет в ответ что-то невразумительное. Марселец снова
раскрывает рот - уверена, он и слова не даст приятелю вставить!
- Знаете, мне тут нравится. Эти дамы, учительницы, очень с нами
любезны, впрочем, мадемуазель Сержан - уродина. Зато мадемуазель Эме - такая
славненькая! Когда она смотрит на меня, у меня словно крылья вырастают.
Новоявленный Ришелье выпрямляется и подхватывает:
- Да, такая очаровательная, такая милая, всегда улыбается и трещит без
умолку, как малиновка.
Но он тут же берёт себя в руки и добавляет уже другим тоном:
- Да, девушка хорошенькая, вы наверняка вскружите ей голову, вы ведь у
нас Дон Жуан!
Я чуть не расхохоталась. Ничего себе Дон Жуан! Толстощёкий,
круглоголовый и в фетровой шляпе с пером... Замерев, навострив уши, мы
смеёмся одними глазами.
- Но право же, - продолжает сердцеед-преподаватель, - тут есть и другие
красивые девушки, вы их словно не замечаете. В прошлый раз в классе
мадемуазель Клодина пела очень мило, я в этом немного разбираюсь. Её нельзя
не заметить. До чего хороши её пышные вьющиеся волосы, её озорные карие
глаза! Знаешь, дружище, сдаётся мне, эта девочка недурно разбирается в том,
что ей ещё рано знать.
Я вздрагиваю от удивления, и мы чуть не выдаём себя, потому что Клер
вдруг фыркает так громко, что внизу могут услышать. Рабастан, заёрзав на
скамейке, с игривым смешком шепчет что-то на ухо задумавшемуся Дюплесси. Тот
улыбается. Они встают и уходят. Мы же наверху, очень довольные, скачем, как
козы, от радости, что удалось подслушать кое-что интересное, а заодно, чтобы
согреться.
По возвращении я уже обдумываю, какими уловками разжечь этого
сверхвозбудимого толстяка Антонена, чтобы было чем заняться на перемене,
когда идёт дождь. А я-то полагала, что он задумал обольстить мадемуазель
Лантене! Я очень рада, что ошиблась, ведь малышка Эме, судя по всему, такая