"Сидони-Габриель Колетт. Клодина в школе ("Клодина" #1) " - читать интересную книгу автора Похвалив, как и следовало ожидать, двойняшек Жобер за прекрасный
почерк, Дютертр покидает класс. Скатертью дорожка! До конца уроков остаётся минуть десять, чем бы их занять? Я прошу разрешения выйти, намереваясь незаметно набрать снегу - тот всё падает. Я леплю снежок и кусаю его - он приятно холодит рот. Этот первый снег немного отдаёт пылью. Я кладу снежок в карман и возвращаюсь в класс. Со всех сторон мне делают знаки, я протягиваю снежок подружкам, и все, кроме примерных двойняшек, по очереди с восторгом облизывают снежок. Чёрт! Мадемуазель Сержан замечает, как эта дурёха Мари роняет последний кусок снега на пол. - Клодина! Вы ещё снег притащили? Это в конце концов переходит всякие границы! Она так сердито пучит глаза, что фраза "В этом году это первый снег" застревает у меня в горле: я боюсь, как бы мадемуазель Лантене не пострадала из-за моей дерзости, и молча раскрываю "Историю Франции". Сегодня вечером урок английского, который послужит мне утешением за молчание. В четыре приходит Эме, и мы, довольные, мчимся ко мне домой. Как хорошо сидеть вместе с ней в тёплой библиотеке! Я пододвигаю свой стул поближе и кладу голову ей на плечо. Эме обнимает меня, я сжимаю её гибкую талию. - Дорогая, как давно я вас не видела! - Но ведь три дня назад... - Ну и что... Не надо ничего говорить, только поцелуйте меня! Какая вы злючка, раз без меня время течёт для вас быстро... Значит, вам эти уроки английского в тягость? перемолвиться. Только здесь мне бывает хорошо. Эме целует меня, я что-то мурлычу и внезапно так сильно сжимаю её в своих объятиях, что она вскрикивает: - Клодина, за работу! Да ну её к чёрту, эту английскую грамматику! Мне больше нравится покоиться головой на груди Эме, когда она гладит мне волосы или шею и я слышу, как у меня под ухом колотится её сердце. Мне так хорошо! Но надо всё-таки взять ручку и хотя бы сделать вид, что работаешь. А для чего, собственно? Кто может сюда войти? Папа? Ох уж этот папа! Он запирается ото всех на свете в самой неудобной комнате второго этажа, где зимой холодно, а летом стоит невыносимая жара, и с головой уходит в свою работу, ничего не видя вокруг, не слыша шума дня и... Ах да, вы же не читали его пространный труд "Описание моллюсков Френуа", который так и останется неоконченным, и никогда не узнаете, что после сложных опытов, волнений и ожиданий, когда он на долгие часы склонялся над бесконечным числом слизняков, помещённых под стеклянные колпаки в металлические решётчатые ящички, пала пришёл к ошеломляющему выводу: limax flavus поглощает в день 0,24 г пищи, в то время как helix ventricosa за этот же период - лишь 0,19 г. Как же вы хотите, чтобы надежды, порождённые подобными фактами, не заслоняли у страстного моллюсковеда отцовского чувства - с шести утра и до девяти вечера? Мой отец - замечательный, милейший человек, когда он не кормит своих слизняков. Впрочем, когда у него выпадает свободное время, он глядит на меня с восхищением и удивляется, что я живу "естественной жизнью". И тогда его глубоко посаженные глаза, благородный нос с горбинкой, как у Бурбонов (где |
|
|