"Сидони-Габриель Колетт. Странница" - читать интересную книгу автора - Чтобы черти её унесли, эту профессию!.. О, когда ты уже будешь совсем
моя, то поверь, ты будешь ездить только в международных вагонах, и сетка в купе будет полна цветов, а о платьях и говорить нечего! Ты получишь всё лучшее, что я увижу и что выдумаю! Его красивый голос придаёт благородство этому банальному обещанию. За этими истёртыми словами я слышу, как в нём вибрирует желание положить к моим ногам весь мир... Платья? Наверное, ему кажутся слишком строгими и однообразными мои костюмы - серый, коричневый, тёмно-синий, в которых я, этакая куколка бабочки, всегда хожу, и только когда зажигается рампа, меняю их на цветной газ, на сверкающие блёстки, на развевающиеся и переливающиеся всеми цветами радуги юбки... Международные вагоны? Зачем? Они едут по тем же маршрутам, что и простые... Фосетта просунула между нами свою голову бонзы, блестящую, как палисандровое дерево... Она чует отъезд. Она узнала мой саквояж с обтрёпанными уголками, плащ, видела, что я достала английскую коробку, украшенную чёрной эмалью, гримировальный ящик... Она знает что я её не возьму с собой, она заранее принимает другой образ жизни, впрочем, вполне приятный, - прогулки с Бландиной на фортификационном валу, вечера у консьержки, обеды в гостях и полдники в Булонском лесу. "Я знаю, что ты вернёшься, - читаю я в её глазах, наполовину прикрытых складками кожи, - но когда?" - Макс, она к вам привязана, вы её не бросите? От одного того, что мы вместе склонились над растревоженной собачкой, мы уже готовы разрыдаться. Я сдерживаю слёзы с таким усилием, что у меня слёз, дрожащих на его ресницах! Зачем я уезжаю от него? - Я должен пойти... - прошептал он сдавленным голосом, - за сумкой... Я заказал её для тебя... Очень прочная... как раз для путешествия... - Правда, Макс? - Да... из свиной кожи особой выделки... - Ну, послушайте, Макс, будьте более мужественны, чем я. Он вынул платок и высморкался, всем своим видом выражая своё неудовольствие. - А почему, собственно, я должен быть мужественным? Я этого совсем не хочу, напротив! - Мы сейчас просто смешны. Ни один из нас не решился бы проливать над собой слёзы, а вот на Фосетте наши чувства прорвались. Это как история с "маленьким столиком" в "Манон Леско" или в сцене с муфтой Полиш, помните?.. Максим вытирает глаза долго и тщательно, с той естественностью, с которой он делает всё и из-за которой он никогда не кажется смешным. - Возможно, Рене... Вы правы... Во всяком случае, если вам угодно, чтобы я превратился в неиссякаемый фонтан слёз, то не говорите со мной о вещах, которые окружают вас здесь, в этой маленькой квартирке... - ведь всего этого я не увижу до вашего возвращения. И старого дивана, и кресла, в котором ты сидишь, когда читаешь, и твоих портретов, и этого солнечного луча, ползущего по ковру от полудня до двух часов... Он взволнованно улыбнулся. - Не говори со мной о совке для золы, о камине, о щипцах для угля, не то я рухну. |
|
|