"Сидони-Габриель Колетт. Странница" - читать интересную книгу автора

- Чтобы черти её унесли, эту профессию!.. О, когда ты уже будешь совсем
моя, то поверь, ты будешь ездить только в международных вагонах, и сетка в
купе будет полна цветов, а о платьях и говорить нечего! Ты получишь всё
лучшее, что я увижу и что выдумаю!
Его красивый голос придаёт благородство этому банальному обещанию. За
этими истёртыми словами я слышу, как в нём вибрирует желание положить к моим
ногам весь мир...
Платья? Наверное, ему кажутся слишком строгими и однообразными мои
костюмы - серый, коричневый, тёмно-синий, в которых я, этакая куколка
бабочки, всегда хожу, и только когда зажигается рампа, меняю их на цветной
газ, на сверкающие блёстки, на развевающиеся и переливающиеся всеми цветами
радуги юбки... Международные вагоны? Зачем? Они едут по тем же маршрутам,
что и простые...
Фосетта просунула между нами свою голову бонзы, блестящую, как
палисандровое дерево... Она чует отъезд. Она узнала мой саквояж с
обтрёпанными уголками, плащ, видела, что я достала английскую коробку,
украшенную чёрной эмалью, гримировальный ящик... Она знает что я её не
возьму с собой, она заранее принимает другой образ жизни, впрочем, вполне
приятный, - прогулки с Бландиной на фортификационном валу, вечера у
консьержки, обеды в гостях и полдники в Булонском лесу. "Я знаю, что ты
вернёшься, - читаю я в её глазах, наполовину прикрытых складками кожи, - но
когда?"
- Макс, она к вам привязана, вы её не бросите?
От одного того, что мы вместе склонились над растревоженной собачкой,
мы уже готовы разрыдаться. Я сдерживаю слёзы с таким усилием, что у меня
щиплет горло и нос... Как красивы глаза моего друга, увеличенные линзой
слёз, дрожащих на его ресницах! Зачем я уезжаю от него?
- Я должен пойти... - прошептал он сдавленным голосом, - за сумкой... Я
заказал её для тебя... Очень прочная... как раз для путешествия...
- Правда, Макс?
- Да... из свиной кожи особой выделки...
- Ну, послушайте, Макс, будьте более мужественны, чем я.
Он вынул платок и высморкался, всем своим видом выражая своё
неудовольствие.
- А почему, собственно, я должен быть мужественным? Я этого совсем не
хочу, напротив!
- Мы сейчас просто смешны. Ни один из нас не решился бы проливать над
собой слёзы, а вот на Фосетте наши чувства прорвались. Это как история с
"маленьким столиком" в "Манон Леско" или в сцене с муфтой Полиш, помните?..
Максим вытирает глаза долго и тщательно, с той естественностью, с
которой он делает всё и из-за которой он никогда не кажется смешным.
- Возможно, Рене... Вы правы... Во всяком случае, если вам угодно,
чтобы я превратился в неиссякаемый фонтан слёз, то не говорите со мной о
вещах, которые окружают вас здесь, в этой маленькой квартирке... - ведь
всего этого я не увижу до вашего возвращения. И старого дивана, и кресла, в
котором ты сидишь, когда читаешь, и твоих портретов, и этого солнечного
луча, ползущего по ковру от полудня до двух часов...
Он взволнованно улыбнулся.
- Не говори со мной о совке для золы, о камине, о щипцах для угля, не
то я рухну.