"Сидони-Габриель Колетт. Странница" - читать интересную книгу автора Мы с Врагом болтаем, разомлев от жара газовых ламп. Я мысленно
перебираю в памяти все дешёвые ресторанчики во всех городах, где мы вот так сиживали, усталые, ко всему равнодушные, но всё же любопытные, перед тарелками с какой-то непонятной едой... У Брага железный желудок, ему нипочём скверная пища привокзальных буфетов и гостиниц, а я, если "телятина по-господски" или "баранина по-домашнему" оказываются жёсткими как подмётка, накидываюсь на сыр и омлет... - Послушай, Браг, вон тот, спиной к нам, - это не танцор Стефан? - Где?.. А! Конечно, он... С подружкой. С такой "подружкой", что я прямо столбенею: брюнетка лет пятидесяти, не меньше, да ещё с усами... А танцор Стефан, словно почувствовав наши взгляды, полуоборачивается к нам и заговорщицки подмигивает, так, как это делают на сцене: мол, "Тс-с, тайна!", но с таким расчётом, чтобы это видел весь зал. - Бедняга! - шепчет Браг. - Тяжёлый у него хлеб... Кофе, пожалуйста, мадемуазель! Мы сматываемся!.. - кричит он официантке. Кофе здесь напоминает чернильную жижу с оливковым отливом, которая оставляет внутри чашечки трудно смываемый след. Но поскольку я больше не могу позволить себе пить хороший кофе, то я даже полюбила эти горячие горькие отвары, пахнущие лакрицей и хиной... В нашей профессии скорее можно обойтись без мяса, но не без кофе!.. Нам так долго не подают кофе, что танцор Стефан "смотался" раньше нас - он теперь участвует в ревю в "Ампире-Клиши"; торопясь за своей перезрелой спутницей, он, бесстыдно ухмыльнувшись, изображает тяжелоатлета, рывком подымающего штангу весом двести килограммов, а у нас хватает духа рассмеяться... Потом и мы выходим из этого унылого заведения, которое под тусклыми абажурами: и обожравшаяся бульдожка, и измождённые девчонки, и провинциалка-официантка, и управляющий с нафабренными усиками... На Внешнем бульваре и на площади Бланш гуляет ледяной ветер, он срывает с нас дрёму, и я с радостью чувствую, что меня захлёстывает какая-то стихия активности, потребность ра-бо-тать... Потребность таинственная и неопределённая, которую я с одинаковым успехом могу удовлетворить и танцами, и писательством, бегом или игрой в театре, или даже толканием ручной тележки... Словно охваченный тем же ощущением жизни, Браг вдруг говорит мне: - Знаешь, я получил записку от Саломона... Поездка, о которой я тебе говорил, вроде состоится. День в одном городе, два дня в другом, неделя в Марселе, неделя в Бордо... Ты по-прежнему готова ехать? - Я? Да хоть сейчас! А почему ты спрашиваешь? Он искоса глядит на меня. - Не знаю... Просто так... Иногда... Я знаю, как бывает в жизни... А, понятно! Браг, конечно, не забыл о Дюферейн-Шотеле и, видно, думает, что... Мой резкий смех не разубеждает его, а лишь ещё больше запутывает, но я чувствую себя нынче такой весёлой, такой задорный, будто я уже в пути... О да! Уехать, вновь уехать, забыть и кто я есть, и название города, приютившего меня вчера, и ни о чём не думать, и любоваться красотой пейзажа, который мчится вдоль поезда, и запечатлевать его в своей памяти - вот это свинцовое озеро, в котором небо отражается не голубым, а зелёным, вот эта сквозная ажурная звонница, множество ласточек вокруг... Однажды, я помню... Уезжая из Рена майским утром... Помню, поезд очень медленно ехал вдоль ремонтирующихся путей, между белыми как кипень кустами |
|
|