"Сидони-Габриель Колетт. Странница" - читать интересную книгу автора

интенсивный гул ос во время восхода солнца, ветерок, со скрипом
раскачивающий жёсткие пальмовые листья, - всё это куда-то отодвигалось,
удалялось от меня, становилось лишь аккомпанементом, своего рода педалью для
моей навязчивой идеи - любви.
Под моим окном, в саду, под сенью мимоз, жёлтых, как цыплята, синеет в
искрах росы продолговатая клумба фиалок, которой ещё не коснулись первые
солнечные лучи. Стена дома завита розами, и по их цвету -
желтовато-зелёному, того же оттенка, что и небо, не успевшее ещё набрать
дневной голубизны, я догадываюсь, что они не пахнут. Те же розы, те же
фиалки, что и в прошлом году, но почему я не смогла вчера приветствовать их
той невольной улыбкой, которая выдаёт почти физическое чувство довольства -
это что, молчаливое счастье одиноких?
Я страдаю... Я не могу отдаться тому, что вижу. Я цепляюсь ещё на
мгновение, и ещё на мгновения, за самое большое безумие, непоправимое
несчастье всей оставшейся мне жизни. Словно дерево, выросшее на обрыве над
пропастью, изогнутое и корнями цепляющееся за склон, дерево, рост которого
толкает его к неминуемой гибели, я ещё сопротивляюсь, и кто может сказать,
удастся ли мне это до конца?.. Когда я успокаиваюсь, когда готова бесстрашно
идти навстречу ожидающему меня будущему, полностью вручив его тому, кто меня
ждёт, маленькая фотография возвращает меня к моей муке и к моему здравому
смыслу. Это моментальный снимок, на котором изображён Макс, играющий в
теннис с девушкой. За этим снимком ничего не кроется: эта девушка -
случайная партнёрша Макса, соседка, приглашённая в Саль-Нев на чашку чая, и
он не думал о ней, когда посылал мне эту фотографию, но я - я думаю о ней, я
думала о ней прежде, чем её увидела! Я не знаю её имени, не могу разглядеть
её лица, повёрнутого к солнцу, загорелого, растянувшегося в радостной
улыбке, обнажившей сверкающий ровный ряд белых зубов. О, если бы мой
возлюбленный сидел сейчас у моих ног, был бы в моей власти, я сказала бы
ему...
...Нет, я бы ему ничего не сказала. Но писать куда легче! Писать,
писать, исписывать чистые страницы быстрым неровным почерком, который он
сравнивает с моим подвижным лицом, с моими чертами, утомлёнными выражением
беспрестанной изменчивости внутренних состояний. Писать искренне, почти
искренне! Надеюсь, что испытаю от этого облегчение, что наконец-то настанет
тот внутренний покой, который следует за криком, за признанием.

"Макс, мой любимый друг, я вчера спросила имя той девушки, которая
играет с тобой в теннис. Напрасно. Для меня её зовут просто "девушка", или
даже "девушки", "молодые женщины" - все те, кто будут моими соперницами
когда-нибудь, скоро, завтра. Её зовут незнакомка, младшая сестра, та, с
которой меня будут сравнивать, жестоко и трезво, однако с меньшей
жестокостью и с меньшей трезвостью, чем я это буду делать сама!..
Одержать над ней победу? Но сколько раз? Что значит победа, когда эта
борьба истощает силы, а конца ей нет? Пойми меня, пойми меня! Меня терзает
не ревность, не твоя будущая измена, а неизбежность моего старения. Мы с
тобой одного возраста, я уже не молодая женщина. Представь себе, как ты,
красивый мужчина, будешь выглядеть через несколько лет в полном расцвете
сил, рядом со мной! Представь себе меня, ещё красивую, но в полном отчаянии,
в бешенстве от того, что я, как доспехами, вооружаюсь корсетом и платьями,
что я вся покрыта тоном и пудрой, чтобы удержать молодые краски на лице...