"Сидони-Габриель Колетт. Возвращение к себе ("Клодина" #5) " - читать интересную книгу автораотлично скрываю смущение под маской неприязни... Он начинает разговор с
застенчивой, фальшивой любезностью. Бледноват, в сером пиджаке, в галстуке того же синего оттенка, что и его пижама. - Сегодня отличная погода, не правда ли, Клодина? Настоящая весна!.. - Да. Отличная погода для путешествия! Вы ведь воспользуетесь этим? - Я? Но... - Да нет, разумеется, воспользуетесь. Исключительная возможность, и как раз в четыре отходит прямой поезд. Он с удивлением смотрит на меня: - Но... четырёхчасовой поезд скорый, здесь сажают только в первый класс, а мне не по средствам... - Это я беру на себя. Он продолжает говорить мрачным тоном, но опускает ресницы и даже позволяет себе гнусную улыбку: - О! Как любезно с вашей стороны... Хотя, с другой стороны, вы мне обязаны: ну и настрадался я этой ночью!.. Как хочется ему наподдать, и только я успеваю подумать, что за пятьдесят лишних франков он и пытку согласится вынести... как дверь отворяется и появляется Анни... Ей, видимо, пришлось сделать над собой усилие, и в её светлых глазах сомнамбулы читается напряжение воли. Я швыряю салфетку, бегу к ней: - Вам не следовало спускаться, Анни! Зачем вы пришли? - Не знаю... Я голодна. И мне скучно одной... От ужаса она улыбается светской, совершенно неуместной улыбкой. - Садитесь. Марсель как раз только что сообщил мне о своём отъезде. Её светлые глаза закатываются, мелькают сиреневатые белки. Поторопим события! - Да, он уезжает сегодня в четыре. Вам это не нравится, как я вижу? - Нет, - отвечает она чуть слышно. - Он мог бы остаться до возвращения отца... - Разумеется, - вежливо соглашается Марсель. И чего он вмешивается? Я злюсь, потому что неправа: - Да уж вы ему доставите массу удовольствий! Разве не видно, что Анни неможется, ей нужны отдых, уединение... В ответ на свою раздосадованную тираду я получаю такой откровенно ироничный взгляд, что хладнокровие покидает меня: - Да и вообще, чёрт побери! Хватит с меня! Да, я виновата, влезла не в своё дело и за это от всей души прошу прощения у Анни, потому что это не просто бестактность, это дурной поступок. Но вам, рыбка моя, вам я не должна ничего - разве что оплатить проезд до Парижа, и исчезните, потому что... - Нет-нет! Терпеть не могу скандалов! Уже исчез! И мой пасынок спокойно встаёт, вильнув бёдрами, как может только он один, и не обращая внимания на застенчивое движение Анни - то ли остановить пытается, то ли пойти следом... Дверь захлопывается, и старая лестница скрипит под лёгкими шагами... Мы остаёмся вдвоём. Я чувствую себя виноватой и злюсь, всё давит на меня, как будто приближается приступ лихорадки. Хочется пить. Я не осмеливаюсь взглянуть в глаза Анни, но вижу, как вздрагивает кружево пеньюара от ударов её сердца... Слабый вздох заставляет меня поднять взгляд на её лицо, продолговатое, смуглое, как спелый лесной орешек, - даже печаль |
|
|