"Сидони-Габриель Колетт. Возвращение к себе ("Клодина" #5) " - читать интересную книгу автора

глицинией и клевером, свой заколдованный лес, где качались на ветках зелёные
груши, белые и розовые ягоды черешни, бархатные абрикосы и бородатый
крыжовник.
Июнь - месяц моей мечты! Самое начало лета, когда плоды наливаются
кислым соком! Трава красила в зелёный цвет моё белое платье и табачного
цвета чулки, на ягодах вишни, когда я их накалывала иголкой, круглыми
каплями выступал бледно-розовый сок... А зелёная смородина - закатишь её под
язык и боязливо раздавишь зубами - знаешь, что вкус ужасный, но оказывается
ещё хуже!..
Я хочу пить лишь подкрашенную вином воду из стакана с толстыми краями в
тёмной столовой моего детства...
Идёт снег. Я жду Рено. Марсель скучает. Анни вышивает, вспоминает и
надеется! Вчера я ушла и оставила их вдвоём:
"Анни, смотрите не сделайте Марселю ребёнка".
И вперёд, по свежему снежку в тёплых суконных гетрах!
Какая нетронутая белизна! Только ели голубыми пятнами, да порыжевший
куст хризантем, да сиреневая грудка голодного голубя...
Жёлто-серо-рыже-полосатая в пятнышко Перонель с глазами-фонарями,
опьянев, преобразилась в пантеру и охотится за неосторожными воробьями, но
сегодня разноцветная шкурка выдаёт её, хоть она и распластывается на снегу,
прижимает уши, сводит брови, сердито подёргивает хвостом... Никогда ещё,
должно быть, она так не сожалела о том, что не родилась хамелеоном. "Помоги
мне стать белой-белой", - просят меня её прекрасные свирепые глаза...
Тоби-Пёс, чёрный, лоснящийся, чихая бежит за мной, со стороны кажется, что
он старательно вырисовывает лапами маленькие розетки между длинными следами
моих туфель... Ты, словно приземистый призрак, всюду бродишь за мной,
маленький проницательный пёс, ты точно знаешь, что я не брошу тебя, как
Анни, ради швейцара в зелёной с золотом униформе, с тугими, как яблоки,
щеками...
Воздуха не хватает, между небом и землёй висит снег, и ни малейшего
дуновения ветра. Я окликаю Тоби-Пса, мой голос глохнет, как в завешенной
портьерами комнате. Вокруг всё так изменилось, что я испытываю приятное
чувство, будто я потерялась в незнакомом месте. Запах снега, тонкий аромат
влаги, эфира, пыли забивает все остальные запахи. Крошка бульдог, не
чувствуя больше дороги, всё чаще оглядывается на меня. Я его успокаиваю, и
мы идём дальше по белому полотну, едва обозначенному двумя полосками колёс
да зеленоватыми катышками навоза, вокруг которых кружат синицы... "Вперёд,
Тоби, в лес".
- Так далеко! - отвечает глазами Тоби. - Неужто тебе не страшно в
загадочном снежном лесном царстве, где царит церковный полумрак?.. А какая
тишина! Ой! Тут кто-то есть...
- Да нет, Тоби, это всего лишь жёлтый лист, упал медленно, прямо, как
слеза...
- Лист... да, когда ты посмотрела на лист, это был точно он, а... до
того, как ты его увидела, что шуршало? Сначала будто тихие шаги, потом вроде
дыхание... Иди ко мне! Я боюсь. Над головой больше нет неба - ели сомкнули
вершины и загородили его... Только что перед нами был похороненный под
снегом мир, но там хоть можно было угадать знакомые очертания под белым
покрывалом: круглую гору, что выгнула спину прямо против нашего дома и
четыре тополя - я по ним всегда ориентируюсь. Слушай! Кто-то крикнул, совсем