"Сидони-Габриель Колетт. Возвращение к себе ("Клодина" #5) " - читать интересную книгу авторапятнадцать повторяют каждый жест, пока он не станет отточенным, чистым, не
приобретёт блеск совершенства... Странная смесь истеричной деятельности и полусонной медлительной флегмы, пустого тщеславия, глупости и благородного упорства... Они хохочут над идиотским каламбуром, рыдают над испорченным париком, обедают когда придётся, временами спят... Они то ленивы, чувствительны, несдержанны, надуты как индюки, то вдруг самоотверженны... - Да, да, Клодина! Точно! Портрет, что вы набросали, карикатурен, но очень похож... Она замолкает, подбирает под себя озябшие ножки и застывает в позе цыганки, покорной судьбе: глаза опущены, на плече коса... Быстрее - я дёргаю ослабшую нить замечательной истории: - А дальше, Анни? Как прошла премьера? - Премьера?.. Она старательно подыскивает слова, выгнув брови дутой: - На премьере всё было так же, как на репетиции. - А как же публика? Страх? Успех? - Публики я не видела, - отвечает она просто. - В зале было темно. Свет рампы ослеплял меня. Я только слышала, чувствовала горячее дыхание, незримое движение чего-то живого в чёрном провале... Голова у меня раскалывалась от усталости, от грима стянуло кожу, английского грима - розовый, как поросёночек, белый и перванш... А парик, Клодина! Представьте себе на моих и без того густых волосах ещё кудрявую рыжую гриву - этакая рыжая Саломея в кудельках... Нужно же было походить на ту англичанку, разрекламированную на афишах как дочь лорда... Собратья по сцене завопили от восторга, когда меня увидели, - но они такие легковозбудимые, Клодина, их буквально всё приводит дрожащих руках - вот и всё... - Ну и как, Анни? - Я имела большой успех. Да, представьте себе. Двадцать один раз я выходила на сцену бок о бок с Огюстом - он играл молодого афинянина. Вот на кого надо было посмотреть, Клодина! Кроваво-красная туника, аккуратные коленки, по-женски изящные щиколотки, а завязка на шее! Мощной шее на нежных плечах!.. Мы являлись в театр, я гримировала лицо и руки, натягивала на голову свой мешок с мигренью и... всё шло прекрасно до главной сцены с Фавном, Виллет Колли. Эта сумасшедшая изощрялась каждый вечер, внося в наш дуэт элемент импровизации, и я заранее дрожала от ужаса. Один раз она обхватила меня за бёдра и унесла под мышкой, как свёрток, а моя туника и рыжий парик победно волочились за ней по сцене... В другой раз, безразлично и пылко целуя меня - из-за нашего знаменитого "поцелуя" и разгорелся скандал, - она неожиданно пощекотала меня по рёбрам. Рот у меня был закрыт её поцелуем, и я хрипло вскрикнула... Что было дальше, рассказывать нет смысла, пришлось опустить занавес!.. Я так плакала! - Плакали? Отчего? - Из-за Огюста: он уже ждал меня в кулисах и устроил такую сцену!.. - Ревновал, что ли? - Ревновал?.. Нет! Просто ему не нравились "такие шутки". Он хотел показать остальным, что запросто разберётся со своей женщиной, так что громогласно пообещал "прочистить мне мозги". Знаете, что это такое? - Догадываюсь. - Но этим не кончилось. Виллет Колли - она как раз стояла по другую |
|
|