"Сидони-Габриель Колетт. Возвращение к себе ("Клодина" #5) " - читать интересную книгу автора

пятнадцать повторяют каждый жест, пока он не станет отточенным, чистым, не
приобретёт блеск совершенства... Странная смесь истеричной деятельности и
полусонной медлительной флегмы, пустого тщеславия, глупости и благородного
упорства... Они хохочут над идиотским каламбуром, рыдают над испорченным
париком, обедают когда придётся, временами спят... Они то ленивы,
чувствительны, несдержанны, надуты как индюки, то вдруг самоотверженны...
- Да, да, Клодина! Точно! Портрет, что вы набросали, карикатурен, но
очень похож...
Она замолкает, подбирает под себя озябшие ножки и застывает в позе
цыганки, покорной судьбе: глаза опущены, на плече коса... Быстрее - я дёргаю
ослабшую нить замечательной истории:
- А дальше, Анни? Как прошла премьера?
- Премьера?..
Она старательно подыскивает слова, выгнув брови дутой:
- На премьере всё было так же, как на репетиции.
- А как же публика? Страх? Успех?
- Публики я не видела, - отвечает она просто. - В зале было темно. Свет
рампы ослеплял меня. Я только слышала, чувствовала горячее дыхание, незримое
движение чего-то живого в чёрном провале... Голова у меня раскалывалась от
усталости, от грима стянуло кожу, английского грима - розовый, как
поросёночек, белый и перванш... А парик, Клодина! Представьте себе на моих и
без того густых волосах ещё кудрявую рыжую гриву - этакая рыжая Саломея в
кудельках... Нужно же было походить на ту англичанку, разрекламированную на
афишах как дочь лорда... Собратья по сцене завопили от восторга, когда меня
увидели, - но они такие легковозбудимые, Клодина, их буквально всё приводит
в восторг... Туника из белого крепдешина, котурны и корзина с розами в
дрожащих руках - вот и всё...
- Ну и как, Анни?
- Я имела большой успех. Да, представьте себе. Двадцать один раз я
выходила на сцену бок о бок с Огюстом - он играл молодого афинянина. Вот на
кого надо было посмотреть, Клодина! Кроваво-красная туника, аккуратные
коленки, по-женски изящные щиколотки, а завязка на шее! Мощной шее на нежных
плечах!.. Мы являлись в театр, я гримировала лицо и руки, натягивала на
голову свой мешок с мигренью и... всё шло прекрасно до главной сцены с
Фавном, Виллет Колли. Эта сумасшедшая изощрялась каждый вечер, внося в наш
дуэт элемент импровизации, и я заранее дрожала от ужаса. Один раз она
обхватила меня за бёдра и унесла под мышкой, как свёрток, а моя туника и
рыжий парик победно волочились за ней по сцене... В другой раз, безразлично
и пылко целуя меня - из-за нашего знаменитого "поцелуя" и разгорелся
скандал, - она неожиданно пощекотала меня по рёбрам. Рот у меня был закрыт
её поцелуем, и я хрипло вскрикнула... Что было дальше, рассказывать нет
смысла, пришлось опустить занавес!.. Я так плакала!
- Плакали? Отчего?
- Из-за Огюста: он уже ждал меня в кулисах и устроил такую сцену!..
- Ревновал, что ли?
- Ревновал?.. Нет! Просто ему не нравились "такие шутки". Он хотел
показать остальным, что запросто разберётся со своей женщиной, так что
громогласно пообещал "прочистить мне мозги". Знаете, что это такое?
- Догадываюсь.
- Но этим не кончилось. Виллет Колли - она как раз стояла по другую