"Сидони-Габриель Колетт. Возвращение к себе ("Клодина" #5) " - читать интересную книгу авторасложно? И потом, я вынуждена была. Надо вам сказать...
Она тщательно собирает в мелкие складочки пышный воротник батистовой ночной рубашки, выбившийся из-под халата... - Незадолго до того я познакомилась с одним "комедиантом", как они сами себя называют. Он ещё не кончил Консерватории.* Нет! Он не был никудышным актёром! Студенческую премию получил... Но даже премированный ученик и профессиональный трагик, к несчастью, не одно и то же... Вот он и исполнял незначительные роли у Сары: играл сеньора Вандрамена, пажа Орландо, и всё благодаря ногам... У него были такие ноги... ______________ * До 1946 года во Франции Государственная консерватория готовила не только музыкантов, но и драматических актёров. Она поискала, с чем их сравнить, но сравнения, видно, попадались только неприличные... - В общем, всем ногам ноги! Сара ему однажды сказала, когда он играл пажа Орландо: "Ну у тебя и ноги, мальчик мой, - полное соответствие эпохе". - Какой эпохе, Анни? Эпохе Сары? - Нет... шестнадцатому веку, кажется... - И где же вы его подцепили? Она смеётся мне в лицо, ударяет кулачком по пышной подушке и замолкает. - Это нечестно, Анни! Рассказывайте немедленно, или я вас защекочу! Я говорю это просто так, однако эффект получается ошеломляющий. Анни шарахается к стене, вытягивает в ужасе руки и умоляюще верещит: - Нет! Нет! Не надо! Я умру!.. Я всё, всё расскажу!.. И, сглотнув - Я познакомилась с ним у вас! - У меня? Что за шутки! Я не знаю ни одного средневекового пажа... Вы бредите, Анни. - А вот и нет! Он, бедняжка - всё-таки бедняжка, - недели три был секретарём у Рено. Я театральным жестом хлопаю себя по лбу. - Постойте-ка!.. Молоденький такой - волос излишек, белья недостаток, красивые глазки... Она при каждом моём слове согласно кивает. - Вспомнила, как же! Его звали... - Огюст, - тихо подсказывает Анни. - У нас он звался проще... господином де Сен-Йором. - Это его псевдоним. Как хорошо она это сказала! Что за прелесть моя Анни! Вот такой я её люблю, была бы она всегда такой: не то наивный ребёнок, не то опытная любовница, порочность так и рвётся наружу из-под целомудренного облика... Я притягиваю её к себе за толстую косу, как плод за гибкую веточку, и целую куда придётся: в щёку, в холодный носик... Глупышка моя! Она тает от любого ласкового прикосновения, принадлежит каждому - мне, если захочу, садовнику Франсису... - Ах, так это был псевдоним? Ну продолжайте же, дорогая!.. Что дальше? - Да ничего... Сначала ничего. Как вы помните, я тогда скрывалась. Ален, Марта, бракоразводный процесс... Я с вами распрощалась и отправилась... в Казамену, так что в Париже оказалась только через три |
|
|