"Якуб Колас (Константин Михайлович Мицкевич). На росстанях [H]" - читать интересную книгу авторасквозь слезы, она просила Лобановича ничего и никому не говорить. Она еще
раз повторила, что только с ним поговорила откровенно, поделилась своим горем, потому что считает его очень добрым, совсем родным человеком, простилась и ушла, прося прощения. Лобанович вздохнул с облегчением, - ему очень тяжело было слушать эту исповедь, тем более что он не мог ей ничем помочь. "И вот будет терпеть и никуда не поедет, - думал Лобанович. - В самом деле, что привязывает ее здесь?" Лобанович задумался. А ведь была же у людей молодость, были светлые надежды и мечты. По своему вкусу строили они свое счастье, переживали начало какой-то красивой сказки - и чем кончилась эта сказка? И не слагает ли и он, Лобанович, теперь свою сказку? Снова вспомнилась панна Ядвися. Ему стало ясно, почему она так стремилась вырваться отсюда хотя бы на несколько недель, лишь бы забыть обо всем и отдалиться от этой грязи жизни, от отравы домашнего быта. XXIII В этот вечер у Лобановича было какое-то особенное настроение. Что явилось его главной причиной, он и сам не мог бы сказать. Недовольство собой, сознание бессмысленности той жизни, которой он живет, чувство одиночества овладевали им. Учитель чувствовал, что ему чего-то не хватает, нужно что-то сделать, чем-то заняться. Чем? Он раздумывал, ломал голову, но удовлетворительного ответа на этот вопрос не находил. куда? К кому? Учитель перебрал в памяти всех своих здешних знакомых. Все равно куда ни направиться! Он взял табакерку, подложил табаку, чтобы закурить во время пути, и стал собираться, не зная, куда пойдет. Хорошо было бы наведаться в какую-нибудь ближнюю школу, но ближе чем за пятнадцать верст школы не было. Он оделся и совсем уже собрался выйти. - Вам письмо, паничок, принесли от старосты, - промолвила сторожиха, войдя в комнатку. Взглянув на конверт, Лобанович узнал почерк своего близкого друга, разделся и начал читать. Сторожиха стояла, подперев щеку рукой, и наблюдала за выражением лица учителя. Между прочим друг писал, как его подпоили и хотели женить на одной девушке, родственнице какого-то дьякона, как ему пришлось спасать независимость своей особы и он сбежал самым неожиданным образом и в самую решительную минуту. Веселая улыбка освещала лицо Лобановича. Глядя на него, смеялась и сторожиха. - От кого же, паничок, такое письмо? - спросила любопытная старуха. - А это, бабка, пишет одна паненка. Пишет, что если" приеду к ней свататься, то пойдет за меня сразу, - ответил он. - Так что же, паничок, думать? Лишь бы девчина была хорошая, - слегка обидевшись, заметила бабка. В конце письма приятель сделал приписку. Он сообщал о смерти друга, который вместе с ними окончил семинарию. Это известие поразило Лобановича. Неужто это правда? Андрей Лабузька, тот самый Лабузька, чья фамилия стояла |
|
|