"Якуб Колас (Константин Михайлович Мицкевич). На росстанях [H]" - читать интересную книгу автора

Габрыня взглянула на Лобановича, потом на Ядвисю. Девушки снова
засмеялись.
- Вы правдивы или нет? - неожиданно спросила учителя Ядвися.
- Почему вы об этом спрашиваете? - слегка удивился Лобанович, глядя ей
в глаза.
- Просто мне интересно знать.
- Что бы я вам ни ответил, все равно не поверите.
- Почему вы думаете, что я вам не поверю?
- Если бы вы мне верили, то, я думаю, не стали бы спрашивать у меня о
правдивости.
- Но вы не знаете, верю ли я вам или нет, не знаете, считаю ли вас
правдивым. Мне просто хочется от вас услышать, что вы думаете о себе.
- Значит, вы сами обо мне уже думали? - усмехнувшись, спросил учитель.
Ядвися немного смутилась, и едва заметный румянец выступил на ее щеках.
- Если вы встречаете человека, то не можете о нем не подумать, -
серьезно проговорила она.
Лобанович на минуту задумался.
- Признаться, я никогда не интересовался этим вопросом. Здесь, на
Полесье, где людей встречаешь мало, может быть, и подумаешь о каждом
человеке, который пройдет перед твоими глазами. Но в городе, где не
успеваешь более или менее основательно заметить лицо каждого встречного, я
думаю, это просто невозможно. Может, где-нибудь в мозгу подобный процесс и
происходит, но в нашем сознании он по-настоящему не отражается.
- Я в городах не была, - ответила Ядвися, слегка нахмурившись.
- Ах, Ядвиська! Что же это мы, и не поблагодарили пана учителя за
книги?
- Простите, я и забыла. Очень благодарны вам, - проговорила Ядвися.
- А вы прочитали их?
- Давно прочитали, - ответили девушки.
- Я еще принесу, если книги понравились.
Служанка принесла самовар. Сели пить чай.
- Ну, а как все же вам понравились книги? - спросил Лобанович девушек
за чаем.
- Очень интересные книги! - сказала Габрынька. - Мы их читали целыми
вечерами.
- Действительно ли все это было в жизни, что там написано? - спросила
Ядвися.
- Каждый самый правдивый рассказ, разумеется, не есть фотография, но в
его основе лежит правда. И каждое обыкновенное явление жизни, если облечь
его в красивую форму и осветить тем или иным мировоззрением, да к тому же
еще показать внутренние, часто незаметные, скрытые пружины, движущие
поступками человека, может стать темою очень интересного рассказа. Взять
хотя бы для примера вас. Можно было бы, - если, разумеется, нашелся бы
настоящий художник, - интересно написать, как в глухом Полесье воспитывались
и росли две красуни сестры. Эти девушки хотят вырваться на широкий простор
жизни, потому что их убивает и губит гнилой воздух полесских болот и грязь
разных подонков "культуры". Вот вам основа рассказа, драмы или чего
хотите... Для писателя здесь открываются широкие возможности.
- Хоть бы вы не смеялись над нами, пане Лобанович, - грустно ответила
Ядвися.