"Якуб Колас (Константин Михайлович Мицкевич). На росстанях [H]" - читать интересную книгу автора Чай, чай,
Примечай, Куда чайки летят! Бабка, обхватив руками щеки, начала смеяться. - Смешной вы, паничок, ей-богу... Ах, пускай бы вы здоровеньки были! - А знаешь, бабка, что я надумал? - Бог вас знает, паничок. - В это воскресенье, бабка... Там никого нет? - тихо и таинственно кивнул наставник в сторону кухни. - Нету, паничок! - тихо ответила бабка, приготовившись услышать что-то весьма интересное. - Так вот, бабка, даже не в воскресенье, а в субботу на ночь надумал я поехать в гости к тому паничу! - А я, паничок, думала, что вы скажете о другом, - сказала, смеясь, бабка. - Почему же, паничок, не поехать? Известно, соберетесь... Дверь в кухню стукнула, и туда кто-то вошел. - Это, должно быть, бабка, к тебе кто-то лечиться пришел. Бабка быстро повернулась и в дверях встретилась с Чэсем. - Папка просил, чтобы вы зашли к нам, - проговорил Чэсь Лобановичу. - Хорошо, Чэсь, я сейчас приду. У вас там, может, кто-нибудь есть? - Пан Суховаров с разъезда. - Ах, Чэсь! Как же это ты такую штуку мне в школе отколол? - вспомнил Лобанович, как Чэсь, сидя на уроке славянского языка, скрутил бумажку трубочкой и засунул ее в ухо Кондрату Круглому. понурившись. - Не делай ты, братец, так никогда. Чэсь вышел. Немного обождав, вышел и Лобанович. За столом у подловчего сидел помощник начальника разъезда Суховаров, неженатый, еще молодой хлопец, одетый в парадный мундир; он покручивал свои черные усики. На диване против него сидела Ядвися в красивой красной кофточке, которая очень ей шла. Ее черные пышные волосы были перехвачены красной лентой. Ядвися выглядела очень интересной. Темные глаза ее с длинными ресницами словно рассыпали лучи, искрились неподдельным весельем. Лобанович подошел к ней и поздоровался. Ядвися познакомила его с помощником и спросила: - Что это вас не видно? - А я, видите ли, немного закопался в школе... - Представляю, какое это удовольствие сидеть весь день с деревенской детворой! Натаскают лаптями грязи, дух тяжелый, - проговорил Суховаров. - Пан Лобанович влюблен в свою школу, - сказала Ядвися. - А может быть, в вас, панна Ядвига? - спросил помощник и вскинул на нее свои оловянные глаза. Видно было, что помощник хотел один завладеть вниманием Ядвиси, а учителя оттереть. Он считал себя очень интересным кавалером, с которым учителю тягаться никоим образом нельзя. - О нет! У пана Лобановича есть более счастливая, чем я. Одно мгновение Ядвися помолчала, как бы сильно опечаленная, но из глаз у нее так и сыпались искры смеха. |
|
|