"Якуб Колас (Константин Михайлович Мицкевич). На росстанях [H]" - читать интересную книгу автора

своем учитель. - По Гроту "несмотря" пишется вместе.
Как ни велика начальническая самоуверенность инспектора, но при слове
"Грот" он перестает спорить, хотя легко сдаваться не хочет.
- Трофим Петрович, - обращается он к Гринько, - принесите сюда Грота.
Трофим Петрович говорит:
- Да, господин инспектор, "несмотря" пишется вместе, - но идет и
приносит из шкафа Грота.
В то время Грот сидел необычайно крепко на своем троне. И если ты
говорил своему оппоненту, что по Гроту пишется так, а не иначе, то уже
никакие доводы человеческого разума не могли сдвинуть тебя с позиции. Если
сказал Грот, значит аминь. Это уже конец, предел, и дальше идти некуда.
Очередь доходит до учеников Филюка. Инспектор разглядывает диктанты.
- Ваши написали хорошо, но по синтаксису они значительно сильнее, чем
по этимологии, - замечает инспектор.
- Не налажена сигнализация по этимологии, - тихонько замечает Гринько
на ухо Лобановичу.
Филюк как ни в чем не бывало отвечает инспектору:
- Я вообще на грамматику обращаю внимание.
- Это и видно, - хвалит его инспектор.
Ученические мучения кончаются, ребят отпускают, а инспектор делает
замечания то одному, то другому учителю, очень важно раскланивается с ними и
идет с попом Прожоричем обедать.
Учителя остаются на некоторое время в школе, обедают с выпивкой,
поздравляют друг друга с окончанием учебного года и расползаются по своим
трущобам.
- А вы, коллега, может быть, переночуете? - сказал Гринько Лобановичу.
- Нет, коллега, я и так одну лишнюю ночь провел в дороге, надо ехать.
Лобанович давно уже скучал по Тельшину и очень рад был, когда
окончились экзамены. Он еще целый час ждал на станции, пока пришел поезд.
Поздно ночью он выехал домой.


XXXV

"Это мой последний вечер в Тельшине, - говорила себе Ядвися, - и я не
увижу его!"
Она задумалась, прислушиваясь к своим мыслям. Неужто так и не увидит
его? Никогда не увидит? И зачем она обманула его? Она ведь и тогда, во время
их последней встречи, уже знала о том, что завтра, в понедельник, уедет, а
ему сказала, что не знает, когда будет выезжать. Ядвися взглянула на окна
квартиры учителя. Там темно и страшно, потому что пусто. Дом только тогда
живет, когда в нем живет хозяин, ведь хозяин - душа своего дома. Как
тоскливо, печально смотрят эти стеклянные глаза пустой и мертвой квартиры!
Напрасно этот молодой блестящий месяц старается оживить погасшие очи - они
светятся, а жизни в них нет.
Ей даже страшно. Она ни за что теперь не подойдет к ним, как подходила
прежде, когда эти окна жили и так приветливо глядели на их двор, освещенные
светло-зеленым светом. О, тогда ей было весело и ее тянуло, как ночного
мотылька, к этим светящимся окнам. Она тихонько поднималась на забор перед
школой и долго смотрела в заветное оконце. Счастливая улыбка пробегала по ее