"Евгений Коковин. Детство в Соломбале (Повесть)" - читать интересную книгу автора

- А-а-а!..
Мы бросились к Мишке. Он лежал, запорошенный снегом, недвижимый, с бледным
исцарапанным лицом. Ребята склонились над ним:
- Мишка! Мишка! Что с тобой?
Вокруг быстро собралась толпа. Иностранцы стали торопливо расходиться из
сада. Они, видимо, боялись, что им несдобровать перед собирающейся толпой.
Мишу осторожно перенесли на скамейку. У него были перебиты ноги. Он стонал
и не открывал глаз.
- Изуродовали парня, - сумрачно сказал пожилой рабочий, сняв полушубок и
прикрыв Мишу.
- Нашли забаву! Теперь мальчонка навек калека...
- Нужно коменданту пожаловаться!..
- Ничего комендант не сделает...
Я смотрел на Мишку и дрожал от озноба.
Вскоре подошла лошадь с дровнями. Мишку положили на дровни и увезли в
больницу.
С тех пор ребята никогда не подходили к горке иностранцев.
...Зима уходила. Снег быстро таял. Лед на Двине потемнел и поднялся.
До Архангельска докатились слухи о наступлении частей Красной Армии по
Северной Двине и по железной дороге. Тайком рассказывали о поражениях
интервентов и о восстаниях в белой армии. Впрочем, архангельские жители
сами были свидетелями одного такого восстания.
В Кузнечевских казармах солдаты отказались ехать на фронт. Они разогнали
офицеров и собрались на митинг. Тогда к казармам прибыла английская
морская пехота.
Поднялась стрельба. Англичане, американцы и белогвардейцы били по
восставшим из пулеметов и бомбометов. Звенели стекла, и сыпалась
штукатурка, отбиваемая пулями. Восставшие отвечали стрельбой из окон и с
чердака казармы.
Жители ближайших домов испуганно прятались в подпольях.
Восстание подавили. Солдат выстроили и рассчитали по десяткам. Каждый
десятый был выведен из строя. "Десятых" отвели на Мхи и немедленно
расстреляли.
Говорили, что англичане и американцы скоро уедут из Архангельска.
Английские солдаты тоже нередко отказывались воевать.
Однажды утром в училище Костя встревоженно шепнул мне:
- Вчера дядю Антона и еще одного матроса вели под конвоем куда-то к
кладбищу... Нужно Николаю Ивановичу сказать.
В этот день мы должны были встретиться с дядей Антоном. Мы пошли с тайной
надеждой, а может быть... Хотя время подходило к полуночи, было светло.
Теперь мы уже не садились на скамеечку, чтобы не вызывать подозрений, а
бродили по улице. Что ж в этом особенного - двое мальчишек-полуночников не
ложатся спать и бегают по улице! А может быть, они собираются на рыбную
ловлю!
Но сколько мы ни ждали, матрос не явился. И мы поняли: дядю Антона
расстреляли... Должно быть, у него нашли листовки...
Вечером на другой день мы пошли к Николаю Ивановичу. Там мы встретили трех
незнакомых рабочих. Когда Костя сказал о случившемся Николаю Ивановичу и
тот сообщил об этом своим товарищам, один из рабочих строго спросил у нас:
- А вы не проболтались где-нибудь?