"Евгений Коковин. Детство в Соломбале (Повесть)" - читать интересную книгу автора

- Мы знаем, не девчонки, - серьезно и с обидой ответил Костя.
- Народ надежный, давно известный, - ласково улыбнувшись, сказал Николай
Иванович.
Мы слышали, как Николай Иванович тихо переговаривался со своими товарищами.
- Выступать нужно, я давно говорю, - глядя в пол, шепотом сказал другой
рабочий. - Чего там наши медлят!
- С ухватами не выступишь, - заметил Николай Иванович. - Оружия нет, и
люди не подготовлены. В комитете знают об этом. Наступление наших
задержалось. Интервенты опять подкрепление по железной дороге послали.
- В Маймаксе люди давно готовы, - возразил тот же рабочий. - Сколько ждать
можно! Так нас всех пересажают да перестреляют...
Николай Иванович встал. Брови его сдвинулись. Он сердито посмотрел на
рабочего, который с ним спорил:
- Врешь, Богданов! Всех нас не перестреляют. Напрасно ты панику
поднимаешь. Для выступления момент нужно выбрать. Вот оружие достанем да
фронт к Архангельску подвинется - тогда и выступим.
- А что, с оружием плохо?
- Пока плохо, - ответил механик.
Мы попили у Николая Ивановича чаю с хлебом.
- Пока, ребятки, не приходите. Вы хорошо помогали нам. - Николай Иванович
подал нам руку и тихонько сказал Косте: - Известно, батька твой жив, на
Мудьюге сидит. Скажи матери, а больше никому... Слышишь?
О, как обрадовался этому известию Костя! Он ухватился за рукав Николая
Ивановича, и слезы полились из его глаз.
- Правда, жив?
- Доподлинно известно. Но молчок...
Кажется, первый раз я видел, как Костя плакал. Когда мы возвращались, он
всю дорогу плакал, смеялся и обнимал меня.
Славный мой дружище Костя Чижов!
В Соломбале среди ребят мы никогда не проронили ни одного слова о дяде
Антоне и о знакомстве с Николаем Ивановичем. Теперь, уединившись, мы часто
вспоминали матроса-большевика. Мы мало знали этого скупого на слова и
всегда настороженного человека в военной матросской форме. Конечно, ему
очень нелегко было жить и выполнять задания подпольного комитета, когда
почти все время он находился на глазах у своих унтеров и офицеров.
Опасность быть заподозренным или замеченным подстерегала дядю Антона на
каждом шагу.
- Как это он не боится? - иногда говорил я Косте. - Ведь у него в казарме
столько врагов!
- Он большевик, - отвечал Костя.
И этот ответ объяснял все. Мы уже знали многих большевиков и видели их
бесстрашие.
Но вот теперь дяди Антона нет. При этой мысли становилось невыносимо
тоскливо. Сейчас как-то особенно хотелось его увидеть, прикоснуться к его
бескозырке, к ленточкам, к синему воротнику и сказать "Спасибо, дядя
Антон!"
В Соломбале всюду чувствовалось, что интервенты и белогвардейцы
намереваются начать наступление на фронте. За кладбищем проходили
торопливые учения.
Ребята находили на полях патроны, невзорвавшиеся гранаты и пироксилиновые