"Павел Ефимович Кодочигов. Так и было " - читать интересную книгу автора

старшими сестрами, рубил в чашку, как настоящий плотник. С утра до вечера
махал топором, подгоняя одно бревно к другому. Мать не могла нарадоваться
такому усердию и, если заводила разговор о сыне при посторонних, называла
его Григорием: "Мой-то Григорий на все руки мастер! Все у него ладится. Не
знаю, в кого такой уродился".
Последнее бревно в шестой венец вчера укладывали. Кривое попалось. Весь
день с ним провозился. Мать подошла к срубу в потемках, примерила под свою
голову - еще наращивать надо. Попросила: "Кончал бы, Гриша. Завтра
доделаешь".
Уже не доделать. Снова все закипело в парне, побелевшими глазами
смотрел на сруб и не мог различить бревен - слились в сплошное желтое пятно.
- Ты на станцию завтра поедешь, - продолжала мать.
Вздернул голову:.
- Это еще почему?
- Увидят тебя, когда выселять начнут, догадаются, что скрылся, и
отправят вместо Тулебли в Германию, ни дна бы ей ни покрышки, прости меня,
господи.
- Никуда я один не поеду!
- Поедешь, Гриша. Так надо, - спокойно, как о бесповоротно решенном,
сказала мать.
- А вы. пешком?
- Сказали, по узкоколейке повезут...
- Подожди, мама! Если угоняют, го опять наступления ждут. Давай лучше в
лес уедем и там дождемся своих.
- Всю округу выселять будут, Гриша, а кого поймают, сразу расстрел.
Представить себе, чтобы выселили всех до одного, было трудно, и сражу
же нашлось возражение:
- Нас вывезут по узкоколейке, а других как, где нет железки?
- Забыл, как зимой выгоняли?


* * *

Уезжал утром. Долго кормил Мальчика, еще дольше накладывал на телегу
сено, увязывал его, запрягал коня, надеясь, что мать изменит свое решение. И
сестренки то и дело поглядывали иа нее, ожидая того же. Мать терпела,
терпела и прикрикнула:
- Долго еще копаться будешь?
Он последний раз окинул взглядом огород, погладил крутые бока
незаконченного сруба и понужнул коня.
Уезжать из деревни мальчишке приходилось много раз, "о он всегда знал,
что вернется. Теперь такой уверенности не было, и он продолжал спорить с
матерью. Зачем отправила его раньше всех? Вдруг фашисты -передумают и будут
увозить валышевцев не из Тулебли, а с какой-нибудь другой станции? Вдруг не
завтра, а через несколько дней? Что ему тогда делать в Тулебле и как
объяснять, если спросят, зачем он туда пожаловал? О Мальчике беспокоился:
понравится фашистам или полицаям, так отберут, и не пикнешь. И еще, не
сознавая этого, Гришка тосковал о срубе. Раньше все плотницкие работы делал
отец, он только помогал ему, чаще всего что-нибудь поддерживал. Землянку
строил без особой охоты, а насыпуху, пристрой к ней, - уже с желанием. И дом