"Георгий Костылев. Крепкие орешки (про войну)" - читать интересную книгу автора

расчета, сержанта Солдатова, выжидательно смотревшего на меня из-под каски.
- Я за вас по супостату пулять не буду!
Будучи с разведывательной миссией в Москве в 1940 году, британский
журналист и агент военно-морской разведки Йен Флеминг, будущий литературный
отец Джеймса Бонда, писал в отчете, оценивая боеспособность русских солдат:
"... эти невысокие крутые ребята с бесстрастными лицами будут для противника
крепким орешком... " Их немало прошло передо мной - высоких и низкорослых,
ярких и незаметных, колючих и безответных - все они, видит Бог, были крутые
ребята и чертовски крепкие орешки.
У сержанта Солдатова была парочка недостатков (как и у меня, грешного,
допустим), но мужества и отваги ему было не занимать.
- Короче! Ты - на подаче, все остальные - бейте ленты! - командир
расчета обезьяной взлетел на артплощадку. И восемь часов боя - от звонка до
звонка - они с Фазой отработали на пушке вдвоем, так и не пустив под огонь
ни одного из бойцов младшего призыва, хотя оба были матерыми "дедушками"*.
Так что, неуважаемый Комитет солдатских матерей, дедовщина бывает разной, и
дедушки - тоже. Тот, который 13 августа дрался с бандитами на пушке No 1,
мало походил на ангела - невысокий малый с невыразительным лицом, острый на
язык и не дурак подраться. Но он ОТВЕЧАЛ за своих ребят и ради их шкур
подставлял под огонь свою. Крутой парень, крепкий орешек!
Я обернулся к "избушке" - о, карамба! За те 12- 15 минут, что прошли
с начала боя, нашу площадку исковыряли гранатами вдоль и поперек; навскидку
я оценил количество попаданий в 25- 30, из них не менее десяти бронебойных,
отметивших стены тонкими, в сигарету толщиной, сквозными пробоинами в
кирпичных стенах. На выходе эта смешная дырочка дает такой газодинамический
удар, что у людей вылетают глаза и лопаются нервы. Бруствер разворотило,
станок пушки был пробит пулями, внутри избушки упало все, что стояло, но
пушка и станковый пулемет в амбразуре гвоздили весело и зло, словно
насмехаясь над шквальным огнем бандитов. Я не знаю, почему ни в
пулеметчиков, ни в пушкарей так ни разу и не попали. Есть у меня одна
гипотеза, да уж больно она ненаучна. Вы о берсерках что-нибудь слыхали?
Ладно, проехали.
Так! Настало-таки время поработать главным калибром; "если кто и друг
пехоты, это - хлопцы с минометом". ВЗВО-О-ОД! К БОЮ!
В сорок первом дорогу инфантерии вермахта прокладывали не танки и не
пикирующие бомбардировщики, а скромный работяга-миномет калибра 81,4мм. Так
вот же они, голубчики, - "длинная рука пехоты", три миномета БМ-37, точно
такие же, как в вермахте, но калибра 82 мм. Пустячок, а приятно. Но к делу.
Для того, чтобы метко стрелять из миномета (гаубицы, полевой пушки),
недостаточно уметь совместить цель и прицельную марку, тем более что цели-то
сплошь и рядом вообще не видно. Это, кстати, хорошо, когда не видно -
значит, и противник тебя не видит. Так вот, вертеть маховики наводки - дело
десятое, хотя и это не так просто. Чтобы довертеть их до правильной цифры,
ее еще нужно рассчитать, а чтобы ее рассчитать, нужно, как минимум, дружить
с математикой и всенепременно обладать отточенным пространственным
воображением. Я не шучу - людям, лишенным этих качеств, в артиллерии делать
нечего; это - работа для "головастиков".
Я сдавал данные для стрельбы со скоростью карточного шулера на банке и
тем не менее не успел додиктовать установки для минометов No 2 и 3, когда
миномет No 1 старшего сержанта Шкварчука уже поприветствовал Хаттаба,