"Андрей Кочергин. Как закалялась сталь-2 и 1/2" - читать интересную книгу автора

По сути, воспитывала его мать, работавшая в двух местах одновременно и
не имеющая времени на такую роскошь, как чтение умных книг или вязание.
Точнее, не воспитывала, а иногда вполне педагогично порола за то, что он
воровал из вагонов арбузы и плохо учился по русскому языку (фу-у, какая
гадость). При этом убедительно увещевала не пытаться курить, упаси Господь,
не драться и не дружить с плохими ребятами из соседнего двора: "Лучше отойди
и скажи, что ты с ними в разведку не пойдешь". Что делать, ее поколение было
воспитано на патриотических кинофильмах и официальных рассказах о войне, в
которых не было место подлости и бытовухе, а герои напоминали мраморных в
своем совершенстве греческих богов с идеальными поступками и трибунными
словооборотами.
Ему остро не везло прямо с рождения. Отец в моменты пребывания в
сознании был вполне милейшим и ласковым человеком, но страсть как любил
выпить, что кардинально меняло ситуацию на противоположную. Причем пил он
неумело, как-то по- детски, всегда до зеленых соплей, всегда с сочной
блевотиной "на бис" в конце процесса и всегда с концертом по заявкам от
обожаемой семьи. Мать, впрочем, как и все матери, была женщиной нерядовой
красоты и вышла замуж за этого мужчину лишь потому, что он вдруг взял да и
перевез свои вещи к ней в коммуналку. Отец всегда помнил "как это было", так
и не сумев простить подобного отчуждения. Как только доза превышала 200
граммов "белой", то есть водки, папа Коля начинал вспоминать про то, что
красавица мама Люся, очень даже может быть, изменяет ему, так как вышла за
него явно не по любви. Надо добавить, что для нее это был второй брак, как,
впрочем, и для него. Первого мрка у мамы убили, точнее, избили и повесили
уже изуродованное тело. Веселые были времена...
Отца первая жена бросила - дерзко, цинично и даже как-то картинно. У
них только что родился сын Сашка, отец поехал в командировку, был он буровым
мастером и получал безумные по тем временам деньги - 3000 рублей "старыми"
(1956 год). Он только уехал, а вслед ему летит нежнейший привет в
телеграмме: "Коля зпт милый не приезжай больше зпт я выхожу замуж зпт о
разводе не беспокойся зпт я все улажу тчк". Вот такое, блин, "зпт" на всю
голову.
Стоит ли удивляться, что впечатлительный мужичок ниже среднего роста, с
забавным животиком и безудержной страстью писать лирические стихи а-ля
Есенин перегрузился на половой теме и тихо булькал внутри головы тем, что
обычно находится гораздо ниже спины.
Картины избиения матери и метания металлических предметов домашнего
обихода на дальность и точность ни в коей мере не способствовали укреплению
детской психики. Во время этих ночных безумств у малыша часто отказывали
ноги, а уж истерики с синими ногтями, белым лицом и потерями речи были
просто как "здрасьте".
В итоге мальчик был запуган вне всякого предела. Так, приходя в
парикмахерскую, он сразу забивался в угол, стесняясь спросить, кто
последний, затравленно ждал, когда все "кончатся". И был безмерно благодарен
какому-нибудь неравнодушному дяде, заметившему его малозначительное
присутствие и сообразившему, что этот заморыш, видимо, что-то решил сделать
с волосами. Вон у него как чубчик растрепался! Мама любила видеть его
стриженым, потому как гигиена! Продвинутые сверстники давно уже перешли на
"молодежную", а он, объект насмешек, все ходил с малолетним свежеоформлен-
ным чубчиком. Эти обстоятельства никоим образом не могли повысить его