"Всеволод Анисимович Кочетов. Предместье " - читать интересную книгу автора

И Долинин не удивился шумным аплодисментам Маргарите Николаевне, он тоже ей
аплодировал. Он радовался той горячности, с какой собрание обсуждало
общественные дела. "За такую активность прежде приходилось бороться", -
думал секретарь райкома. Ему хорошо помнилась бригадир из Коврино - Анна
Копылова. Бывало, слова из нее не вытянешь на собрании. Сейчас говорит,
волнуется. Говорят и Лукерья Касаткина, и то и дело срывающийся с баска
Леонид Андреич...
После прений начались выборы. Председателем правления негласно избрали
Маргариту Николаевну.
- Оправдает! - кричала Лукерья.
Потом назначили бригадиров; бригадиром-полеводом поставили Анну
Копылову.
Долинин согласился на просьбу Вареньки освободить ее окончательно от
райкомовских дел и отпустить в колхоз. Тут Вареньку утвердили заведующей
животноводческой фермой.
Маргарита Николаевна хотела было закрывать собрание, но [164] тут
вспомнила, что колхоз надо все-таки как-то назвать, не быть же ему
безымянному.
- Утвердим старое или хотите новое? - спросила она у собравшихся.
Призадумались на минуту. Нет, пожалуй, старое, воспроизведенное
когда-то от названия деревни - "Овцын берег", уже не годилось. Требовалось
новое, боевое, соответствующее времени и обстановке.
- "Смерть немцу!" - предложила Анна Копылова, настрадавшаяся за зиму в
землянке.
- Это работать так надо, чтобы смерть ему была, - возразила болотинская
звеньевая Анастасия Кукушкина. - А название, что ж? Кончится война, опять
переименовывайся? Надо такое, чтобы навечно.
Предлагали названия "Месть", "Разгром", "За полную победу" и много
всяких других, которые так или иначе отражали настроения и чувства
колхозников. И вдруг всегда молчаливый пчелиный дед Степаныч произнес
вполголоса:
- А вот если, скажем, "Возрождение"?
Название понравилось и было принято.


5

МТС Цымбала работала вовсю. Один за другим тракторы выходили из
ремонта.
Но сам их выход в поле еще не решал судьбу посевной. Молодые
трактористы технику знали слабо, машины у них больше простаивали, чем
работали, и пахота продвигалась медленно. Цымбал только и делал весь день,
что бегал из края в край по полям: пока налаживал одну машину,
останавливалась другая.
Иной раз он не выдерживал напряжения, садился на первый попавшийся
пригорок, но это не было отдыхом - тревожные думы о жене захватывали его в
такие минуты, он начинал жалеть, что все-таки не ушел с партизанами, дал
уговорить себя остаться. И может быть, хорошо, что вскоре же его окликал
кто-нибудь из трактористов, не зная, как устранить очередную неполадку, надо
было снова бежать к трактору, помогать Ване, Пете или Мише; чем было меньше