"Даниил Клугер, Виталий Бабенко. Четвертая жертва сирени " - читать интересную книгу автора

милость, кому это могло понадобиться?
- А что за книжка? - спросил я вежливости ради, хотя знать название
этой странной находки мне было вовсе и ни к чему.
- "Жизнь в свете, дома и при дворе"! - возвестил старший приказчик с
интонацией шталмейстера, объявляющего выезд царского экипажа.
Я уже потерял всякий интерес к книгам вообще и к этой в том числе, но
Владимир неожиданно для меня оживился.
- Новинка? - спросил он.
- Точно так, новинка, - подтвердил Ослябьев. - В этом году выпущена, в
"Библиотеке практических сведений"
- Скажите, пожалуйста, уважаемый Матвей Косьмич, - обратился Ульянов к
старшему приказчику, - а нельзя ли на эту книжку посмотреть?
- Можно, отчего же нельзя? - пожал плечами Ослябьев. - За просмотр
денег не берут. Она у меня здесь и лежит, сию минуту.
Матвей Косьмич наклонился, пошарил на нижней полке этажерки и, найдя
что искал, выпрямился.
- Вот, извольте, - он передал Владимиру небольшую книжицу.
На обложке были название и литографический рисунок, изображавший
молодую даму с букетом роз, склонившегося к ее руке кавалера и борзую,
лежавшую у ног женщины.
Ульянов внимательно оглядел брошюру, заглянул внутрь, перелистал
несколько страниц.
- Большое спасибо, - сказал Ульянов и уже хотел было вернуть книгу, как
вдруг что-то привлекло его внимание.
Он снова раскрыл брошюру и провел рукой по внутренней стороне обложки,
затем коснулся титульного листа.
- Интересная книжица, - заметил Владимир. - Как бы ее заполучить? -
задал он вопрос словно бы этажерке, но при этом остро посмотрел на старшего
приказчика.
- Это не сложно, милостивый государь. - Матвей Косьмич тоже остро
посмотрел на Ульянова. - Конечно же, книга не принадлежит магазину. Как я
уже сказал, ее кто-то нам подбросил. И, формально говоря, я не имею права ее
продавать. Однако же я не был бы книгопродавцем, если бы взял вот так - и
просто выпустил книгу из рук. Профессия обязывает! - Он снова поднял
указательный палец - видимо, это был его любимый жест. - Полтинник серебром,
и книга ваша.
- Не много ли? - вырвалось у меня. - За чужую то книгу!
Однако Владимир тут же извлек полтинник и без лишних разговоров вложил
его в руку торговца. После чего бережно засунул книгу во внутренний карман
пиджака.
- Может, прикажете завернуть? - расплывшись в улыбке, спросил Ослябьев.
- Не стоит труда. - Владимир тоже счел необходимым улыбнуться. - Ее
ведь сюда без всякой обертки принесли, верно? Вот она в этом же виде и
уходит. Большое спасибо.
Оказавшись на улице, мы с Владимиром переглянулись и... неожиданно для
самих себя рассмеялись.
- Ай да Ослябьев! Ай да книгопродавец! - воскликнул мой молодой друг. -
Кажется, он и книжную пыль мог бы спустить с рук, если бы кто проявил к ней
хоть малейший интерес!
- Истинно так, - подтвердил я. - Скажите, Володя, а зачем вам