"В.Климов (состав.). У нас на Иньве (Легенды, рассказы и повести коми-пермяцких писателей)" - читать интересную книгу автора

Косилка-то и новая, да большое колесо в прошлом году еще напрочь лопнуло.
Из города позавчера сообщили: новое колесо-де в артели отлили, привезти
надо. А на чем привезешь? Телег-то у нас нет, на дровнях не поедешь. Ты
давай-ко, Евсеюшко, распряги у этого басурманина лошадку да уведи ее с
собой к Крутому логу, пусть там пасется, клеверку маленько накоси. Понял
ты меня или нет? Да живее, живее! Экой ты какой. Да присматривай там за
лошадью. В случае чего, с тебя полный спрос. Да изгородь-то почини.
- Есть! - бодро ответил Евсей. - Лошадей я шибко люблю и все сполню,
как следует быть. Меринку я сперва дам поостыть, затем напою чуточку
водой, чтобы, значит, аппетит разыгрался, да и пастись пущу. И клеверу
накошу. Все сполню.
Пока Степанко и Евсей распрягали Сырчика, грозное начальство
беседовало с пареньком, все еще торчащим у телеги:
- А ты, зубастый дятел, чего без дела шляешься? Почему ты днем на
улице разгуливаешь, а?
- Да ты позабыла, что ли, бабушка? Я же в сельсовете целую ночь
дежурил. Сама посылала.
- Ну и что из того, что продежурил? Ночью дежурил, на скамье, как на
курорте, храпел, а днем и поработать не грех. Ну-ко прихвати уздечки и
сбегай на поскотину, приведи своих лошадок. Четвертый день там гуляют,
пора и честь знать. Съездишь в город. Нет худа без добра, сразу двух
зайцев и прихлопнем: горох будет доставлен и колесо на обратном пути
привезете. Да еще в потребсоюзе побывай, стребуй у председателя литовки.
Пущай двадцать литовок выпишет. Да так и передай ему: бабушка Марпида-де
послала, пусть не артачится. Если не выпишет, сама спикирую на его
голову...
- Бабушка, я же спать хочу, целую ночь дежурил.
- Спать хочешь, на печи поваляться? Да где у тебя совесть-то? Отец на
войне уже два года с супостатом воюет, кровь свою проливает, может, целыми
неделями не спит, а ты что? Ты, Опонась, прихвати сейчас же уздечки и
делай то, что велела. А будешь самовольничать, так прямо здесь, на улице,
спущу твои дырявые штаны да и не погляжу, что тебе четырнадцатый пошел, -
крапивой, крапивой!
- Ну, набрела опять на свою молитву, - буркнул Опонась и, чтобы не
слышать ответа старухи, быстрее побежал домой за уздечками.
Старый Евсей убрал в свою ограду хомут, седелку и повел Сырчика
куда-то на Крутой лог. Степанко тоскливо проводил его взглядом, немного
постояв, закрыл глаза. Жалко было оставлять друга, да что поделаешь.
Старуха в это время ходила вокруг воза, несколько раз ткнула пальцем в
тугие мешки, по-хозяйски поправила брезент, сползший в одну сторону,
спросила у Степанка:
- Не трогал горох-то? То-то же! Не смей никогда трогать казенный
груз. Нельзя. Ужо зайдем-ко в мою хоромину, угощу хоть простоквашей, что
ли. В животе небось опять волки воют? Ох-хо! Жизнь ты наша расхудалая. И
когда это проклятая война кончится?


СОЛДАТЫ БУДУТ СЫТЫ

Широко раскинулась лесная пермяцкая земля. Много на ней деревень и