"Лиза Клейпас. Люби меня в полдень ("Хатауэй" #5)" - читать интересную книгу автора

- Джон наверняка не захочет его принимать, - сказала Одри, - его мать
тоже будет против. Феланы - очень консервативные люди. Если не будет рецепта
от врача или лекарства из аптеки, они этого не одобрят.
- Я все равно попрошу Кэма.
Одри слегка наклонилась и на мгновение прижалась лицом к плечу Беатрис.
- Ты хороший друг, Беа. Мне будет очень нужна твоя поддержка в
ближайшие месяцы.
- Можешь рассчитывать на меня, - просто сказала Беатрис.
Налетевший порыв ветра пронзил холодом руки Беатрис сквозь рукава. Одри
словно очнулась, почувствовав дрожь подруги, встала и вернула плащ.
- Пойдем в дом, я поищу то письмо для Прю.
В доме было уютно и тепло, просторные комнаты с низкими деревянными
потолками освещал скудный зимний свет, льющийся через окна с толстыми
стеклами. Казалось, каждый камин был разожжен, и горячий воздух проникал во
все комнаты. Все в доме Феланов было неброско и со вкусом оформлено,
обставлено величественной мебелью, достигшей достойного почтения возраста.
Выглядящая подавленной горничная подошла, чтобы взять у Беатрис плащ.
- Где твоя свекровь? - спросила Беатрис, поднимаясь следом за Одри по
лестнице.
- Она отдыхает в своей комнате. Эти новости очень тяжелы для нее, - и
добавила после едва заметной паузы: - Джон всегда был ее любимчиком.
Беатрис знала об этом, как, впрочем, и большинство в Стоуни-Кросс. Леди
Фелан обожала обоих сыновей - единственных, кто выжил после смерти двух
других детей, тоже мальчиков, и рождения мертвой девочки. Но Джон был
особенным, в него леди Фелан вложила всю свою гордость и честолюбие. К
сожалению, ни одна женщина не была хороша для Джона в глазах его матери.
Одри пережила немало критики в свой адрес за последние три года, особенно
из-за отсутствия детей.
Беатрис и Одри поднялись по лестнице, вдоль которой в ряд висели
семейные портреты в тяжелых золотых рамах. Большинство из них носили фамилию
Бошампс - аристократической ветви семьи. Невозможно было не заметить, что на
протяжении поколений представители рода были необыкновенно красивыми людьми:
с выразительными глазами, прямым носом и роскошными густыми шевелюрами.
Когда девушки достигли последней ступени, то услышали приглушенный
кашель из комнаты в конце коридора. Беатрис вздрогнула от этого надрывного
звука.
- Беа, ты не против подождать немного? - спросила с беспокойством
Одри. - Я должна пойти к Джону - сейчас время приема лекарства.
- Нет, конечно, не против.
- Комната Кристофера, где он останавливается во время своих приездов, -
там. Я положила письмо на комод.
- Я возьму его.
Одри пошла к мужу, а Беатрис осторожно вошла в комнату Кристофера,
задержавшись, чтобы осмотреться, в дверях.
В комнате было темно. Беатрис приоткрыла одну из тяжелых занавесок,
позволяя угасающему дневному свету отбросить на покрытый ковром пол
блестящий прямоугольник. Письмо лежало на комоде. Беатрис нетерпеливо
схватила его, испытывая в пальцах зуд распечатать послание.
Однако она вовремя вспомнила, что письмо адресовано Пруденс.
С нетерпеливым вздохом она положила нераскрытое письмо в карман платья.