"Генрих фон Клейст. Михаэль Кольхаас " - читать интересную книгу автора

что он сказал правду и вся эта история только одно из позорных бесчинств,
которые с недавних пор творят в Тронкенбурге над проезжими.
- Ну, в этом я еще сам должен разобраться, - отвечал Кольхаас, --
поди, Лисбет, позови его ко мне, если он не в постели.
С этими словами он уселся в кресло, а хозяйка дома, обрадованная его
спокойствием, поспешила за конюхом.
- Что ты там набедокурил в Тронкенбурге? - спросил Кольхаас, когда
Лисбет вместе с Херзе вошла в комнату. - Я не очень-то доволен тобой.
Конюх, чье бледное лицо при этих словах пошло красными пятнами, немного
помолчал и ответил:
- Ваша правда, хозяин, серный шнур, который я Божьим соизволением
держал при себе, чтобы поджечь разбойничье гнездо, я бросил в Эльбу, когда
услышал, что в замке плачет ребенок; пусть испепелит эти стены Господень
огонь, а я этого делать не стану, подумалось мне.
Кольхаас, немного смешавшись, продолжал:
- А чем ты, спрашивается, заработал изгнание из Тронкенбурга?
Херзе на это:
- Дурным поступком, хозяин, - и вытер пот со лба. - Но что было, то
было, сделанного не воротишь. Я не хотел, чтобы они заморили вороных на
полевых работах, и сказал, что кони еще молоды и никогда в упряжи не ходили.
Силясь подавить свое замешательство, Кольхаас сказал конюху, что тот,
выходит, немного прилгал: ведь лошадей изредка запрягали еще прошлой весной.
- Тебе бы следовало, - добавил он, - поскольку ты оказался вроде как
гостем в замке, быть немного неуслужливее и разок-другой помочь им, раз уж
надо было спешить с уборкой урожая.
- Я так и сделал, - отозвался Херзе. - Вижу, они на меня волками
смотрят, я и подумал, что коням ничего не сделается, запряг их на третий
день и привез три воза зерна.
Кольхаас, у которого сердце обливалось кровью, опустил глаза долу и
пробормотал:
- Об этом мне ничего не сказали, Херзе! Херзе заверил его, что все так
и было:
- Моя строптивость только в том и заключалась, что в полдень, не
успели лошади поесть и передохнуть, я отказался снова запрягать их, да еще в
том, что, когда кастелян и управитель предложили мне бесплатно брать корм в
ихней конюшне, а деньги, что вы мне оставили на овес, положить себе в
карман, я отвечал: "Еще что выдумали", повернулся и ушел.
- Но ведь не за это же тебя выгнали из Тронкенбурга?
- Упаси Бог! - воскликнул конюх. - За другое ужасное преступление.
Дело в том, что вечером коней двух рыцарей, приехавших в Тронкенбург, завели
в конюшню, а моих стали привязывать снаружи. Я взял поводья из рук кастеляна
и спросил, куда же им теперь деваться, а он указал мне на дощатый свиной
хлев, притулившийся у стены.
- Ты хочешь сказать, - перебил его Кольхаас, - что это было
настолько плохое помещение, что походило скорее на свиной хлев, чем на
конюшню?
- Это и был взаправдашний свиной хлев, хозяин, - отвечал Херзе, --
свиньи сновали там взад и вперед, а я так даже распрямиться в нем не мог.
- Может быть, больше негде было поставить лошадей и рыцарским коням,
само собой, было отдано предпочтение?