"Анна Китаева, Владимир Васильев, Александр Лайк. Идущие в ночь (Роман о Каменном лесе)" - читать интересную книгу автора

минуту назад. Затем моя рука наткнулась на ошейник, я скосил глаза. И вновь
присел рядом с карсой.
На металлических бляшках ошейника виднелась тонкая вязь узора и смутные
письмена. На том же древнем хорингском языке, что и на ножнах, покоящихся
сейчас в оружейной сумке. Рука сама метнулась вверх, к шее - и пальцы
нащупали шероховатую вязь и на моем ошейнике. Прищурившись, я попытался
прочитать надпись на ошейнике карсы, потому что с себя снимать ошейник не
решился. Получилась полная бессмыслица: "Убежище времени, когда нет ни
Меара, ни Четтана, зато на небе полно колючих светляков."
Как может не быть ни Меара, ни Четтана? Я не мог понять. Смутные дни!!
Вдруг меня осенило. Вот именно, Смутные дни! Это иносказательное
выражение, наверняка. Старик Лю, помнится, сильно разволновался, когда я
помянул Смутные дни. Это явно как-то связано с моим путешествием на пару с
карсой... Отсюда и ошейники.
Интересно, а что еще за колючие светляки в небе?
Ой, Моран, попадет тебе за твой ум! Не думай лишнего, целее будешь!
Я вздохнул, еще раз потрепал успокоившуюся карсу по загривку и вернулся
к послушно ожидающему Ветру. Конь тоже выглядел спокойным, значит вулх ушел.
И славно!
На этот раз я взобрался в седло при помощи стремени. Кому охота
отбивать задницу? Вот и я о том же.
Едва я тронулся, мне показалось, что внимательный взгляд провожает меня
из подлеска. Мир тебе, истинный! И - доброй охоты.
Довольно долго мы ехали на запад по найденной тропе. Тропа была
странная. С одной стороны, она была полузаросшая - значит, ею пользовались
редко. С другой стороны, все-таки не заросшая до конца, значит пользовались
хоть и редко, но регулярно. Не такими уж и дикими оказались эти земли!
Интересно, кому нужно ездить этой тропой с запада на восток? Или с востока
на запад, как ехал я? Не знаю. Кому-то нужно.
Лес все тянулся и тянулся; стало попадаться больше дубов и многодревов.
На могучих стволах дубов серебрился стальной отсвет Меара, если только на
стволах не обосновался серый лишайник. А его было довольно много. Многодревы
напоминали мне танцующих варваров-северян, собравшихся в тесный круг и
положивших руки друг другу на плечи. Изредка встречались островки сосен и
длинноиглых терх. Могучий лес. Почему-то он ассоциировался у меня с силой. С
недюжинной надежной силой.
Меар поднялся к самому зениту, когда я уловил едва ощутимый знакомый
запах. Мед с мускусом, нектар и горечь... Ветер шумно втягивал воздух и
фыркал. Тоже чует, хотя ему этот запах безразличен...
Я соскочил с коня. Кажется, там, справа от тропы. Сосны, терхи... Где
же? Где?
Запах мало-помалу усиливался. Вон! Я метнулся к темнеющей за стволами
громаде многодрева. Нет, не тот: ветви этого сплетались, как обычно, но были
покрыты лишь листьями. Я убедился, что это то ли дерево, то ли крошечная
роща если и цвело когда-нибудь, то не меньше десяти кругов назад.
Пришлось проверить еще четыре многодрева, пока я нашел нужный. Зато его
я узнал сразу: на могучей ветви, нависающей над пушистыми елочками-два
круга, висел продолговатый плод и источал тот самый приторный пьянящий
запах. Вокруг вились насекомые.
Я сшиб плод метательным ножом и подхватил в падении, не давая упасть на