"А.Ф.Кистяковский. Исследование о смертной казни " - читать интересную книгу автора

вид леса: так были кресты там многочисленны. Рабов распинали живыми на
кресте, чтобы они медленно умирали от голода и страданий и служили бы пищей
коршунам.
Римская Империя - ужас и бич аристократов - хотела установить законы,
охраняющие жизнь раба от произвола господина. В самом обществе возникает
мысль, что раб есть такой же человек, как и господин. Распространению этой
истины особенно способствовали последователи стоической философии. Еще
Цицерон подобно Аристотелю считал рабов чем-то средним между животным и
человеком. Но уже Сенека (умерший при Нероне) восстает против этого
предрассудка и решительно утверждает, что существует родство между всеми
людьми. Это убеждение скоро проникает и в юриспруденцию II и III веков. Так,
юрист Флорентин считает рабство учреждением, противным природе, а Ульпиан
говорит, что по естественному праву все люди равны. Сам законодатель испытал
влияние этих взглядов. Клавдий объявил свободными тех больных рабов, которые
были оставлены господином на острове Эскулап. При Нероне законом Петрония
запрещено было принуждать рабов сражаться со зверьми. Адриан пытался изъять
рабов из уголовной подсудности их господ и подчинить их общим судам, которые
бы одни могли присуждать к смертной казни. Антонин сделал еще более: он
издал закон, по которому господин, убивший своего раба, считается
человекоубийцей. При Нерве сенатским постановлением объявлено было, что тот,
который сделает своего раба евнухом, или по капризу, или из корысти, должен
быть наказан. Наказание это, по другому сенатскому постановлению, изданному
при Траяне, состояло в конфискации половины имения. Позже Адриан установил
то же самое наказание для тех, которые приказывали раздавливать ядра рабам.
Несчастных, которые оставались в живых после этой ужасной операции, было
очень много в Риме. Но все эти законы, клонившиеся к ограждению личности
рабов, не принесли особенной пользы, потому что они оставались в
бездействии. Пока рабство существует в главных своих чертах, законодатель
бессилен охранить личность раба от произвола господина; он поставлен в
дилемму: или защищать раба от произвола господина и подрывать в существе
основы рабства, или смотреть сквозь пальцы на жестокости господина, не желая
подвергать опасности существование самого института. Римский законодатель
был в таком положении, что он не хотел и не мог желать уничтожения рабства.
Начиная с Августа, все императоры издают ряд законов, ограничивающих
отпущение на волю; к этим императорам принадлежали, между прочим, два лучшие
из них - Антонины. Император Гальба при вступлении на престол обещал общее
освобождение рабов, но впоследствии отступил пред опасностями этого дела.
Таким образом, римский законодатель из упомянутой дилеммы выбрал второе
положение: издавши некоторые законы в ограждение раба, но не имея намерения
вовсе уничтожить рабство, он должен был смотреть сквозь пальцы на ежедневное
нарушение этих законов. И действительно, самые важнейшие законы, которыми
Адриан и Антонин отняли право жизни и смерти у господ над рабами, скоро
впали в забвение.
Римско-христианский законодатель оставил рабство на тех же самых
основах, на которых оно лежало при предшествующих императорах. Константин и
следующие за ним императоры для смягчения рабства ничего другого не сделали,
кроме того, что подтвердили законы языческих императоров. Так, Константин
возобновил следующие давно забытые законы: Антонина - о том, что господин не
имеет права убивать своего раба; закон Клавдия - о том, что больной раб,
оставленный своим господином, считается свободным. Но и эти законы имели ту