"Владимир Киселев. За гранью возможного (Повесть про войну) [B]" - читать интересную книгу автора

- Ты же знаешь, Игорь, что в августе ЦК КП(б) Белоруссии вместо
погибшего Языковича первым секретарем подпольного обкома направил Ивана
Дмитриевича Ветрова. Вот он и собрал нас, комиссаров партизанских отрядов,
на совет, как усилить эффективность диверсий на железных дорогах и шоссе.
На всей оккупированной территории началась рельсовая война. Я даже не мог
представить, как велик ее размах. Например, в первый день этой операции
партизаны нашей Белоруссии вместе с партизанами Ленинградской,
Калининской, Смоленской, Орловской областей подорвали более сорока двух
тысяч рельсов. Сталин, услышав эту цифру, сказал: "Хорошо партизаны
помогли фронту". И тут же приказал представить отличившихся к наградам...
- Еще что?
Линке подробно рассказал об указаниях Ветрова, выступлениях
комиссаров.
Рабцевич слушал внимательно, а когда Линке закончил, сказал веско:
- Чувствуется, твердая рука у Ивана Дмитриевича. - Он поставил пилу
между ног, вроде бы оперся на нее. - А как сам-то сейчас выглядит? Я ведь
его знал, когда он был прокурором республики.
- Как? - Вспоминая, Линке стал руками показывать рост, ширину плеч
Ветрова, но, перехватив удивленный взгляд Рабцевича, смущенно улыбнулся: -
Не мастер я описывать внешность человека.


В доме напротив сильно хлопнула дверь, испуганно взвизгнули доски
крыльца. Это Пантолонов, на ходу надевая гимнастерку, широко зашагал к
реке. В последнее время он стал часто побаливать, очевидно, застудился на
заданиях, и Рабцевич перевел его из группы Игнатова на хозяйственные
работы к Процанову. Сейчас он отвечал за переправу.
На том берегу реки Птичи стояла небольшая группа людей и махала
шапками, привлекая внимание переправщика.
Пантолонов с разбегу прыгнул в лодку, отчалил от берега; вторая
большая лодка была у него на буксире.
Рабцевич, ни слова не говоря, оделся, пошел к реке. Возвращения групп
пока не ждали, ему интересно было посмотреть, кто это пожаловал.
Его обогнал соседский мальчишка.
- Наши идут, - закричал он и, придерживая рукой спадающие штанишки,
понесся к реке.
Возле калитки появилась бабка Лукерья, у которой погибли сын и муж.
Из-за страшного горя помутился ее рассудок. С тех пор она стала встречать
и провожать все группы. Если бойцы приходили с хорошей вестью, без потерь,
она определяла это на удивление точно - улыбалась, если с плохой - навзрыд
плакала.
Рабцевич прошел мимо Лукерьи. Она поклонилась в пояс, командир
уважительно кивнул ей в ответ.


Лодки тем временем отчалили от противоположного берега. На первой был
вроде бы Синкевич. Рабцевич напрягся: "Он. - И тут сознание полоснуло: - А
почему не вся группа?.. Из четырнадцати человек лишь половина. Неужели?.."
Оглянулся. Белый как полотно Линке, рядом сгорбился Процанов, за ним, в
отдалении, высыпавшие из домов жители. Все молча, напряженно ждали.