"Владимир Киселев. За гранью возможного (Повесть про войну) [B]" - читать интересную книгу автора

Мотя грустно улыбнулась.
- Увернулся...
Девятов вздохнул, и тут же его пробил мучительный кашель. Мотя
испугалась, быстро достала из свертка бутылку. Кашель отступил. Потом
смочила остатками воды косынку, заботливо, что-то пришептывая, протерла
бойцу пылающий лоб, лицо. Девятов, забыв про боль, смотрел на нее и думал:
"Бывают же на свете женщины с такими руками!.."
На следующий день сквозь тревожную дремоту он уловил что-то похожее
на скрип телеги. Насторожился. В его сторону кто-то ехал.
Оказалось, Мотя, а с нею мужчина.
- Я сделала, как ты хотел, - сказала она. - Федос Рыбак отвезет тебя
к своим.
Они положили Девятова на телегу.
- Только не волнуйся, - укрывая бойца сеном, успокаивала она, - все
будет хорошо.
Федос привез Девятова в урочище Печек. Ну а там его встретили
сбившиеся с ног товарищи по отряду.
Рабцевич приказал доставить в Москву с таким трудом добытые у врага
отравляющие вещества Николаю Прокопьевичу Бабаевскому, который только что
заменил Змушко, направленного в Полесское партизанское соединение.
Рабцевич хотел отправить в Москву на излечение Девятова, но боец чуть
ли не со слезами упросил оставить его в отряде.
- Я с вами прилетел сюда, - сказал он командиру, - вместе с вами хочу
и дальше воевать.
- Да ты посмотри, ранение-то у тебя какое, - сочувственно проговорил
Рабцевич, - а у нас ведь нет врача.
- Я сильный, поправлюсь...
Девятова поместили в местный лазарет под наблюдение медсестры Наташи
Андриевич.
Через несколько дней Центр получил вещественные доказательства
намерения гитлеровцев применить отравляющие вещества на
советско-германском фронте.


Бой под Антоновкой

Было раннее сентябрьское утро. Линке и Рабцевич, раздевшись по пояс,
пилили дрова. Всякий раз, когда позволяла обстановка, комиссар старался
помочь в хозяйственных делах: пилил, колол дрова, вскапывал землю,
поправлял грядки, косил траву, носил воду... Иногда, как вот и сейчас, ему
удавалось увлечь Рабцевича.


Небо было хмурое, неприветливое, но в траве, кустах, деревьях словно
горело солнышко - это рдела многоцветьем сочных красок опавшая листва.
Распилив одно бревно, тут же взгромоздили на козлы другое - большое,
толстое, покрытое корявым панцирем коры. Наточенная, удачно разведенная,
пила вновь зазвенела, вгрызаясь в крепкий кряж.
- Карл, расскажи поподробнее, как прошло совещание, что было нового,
- заметил Рабцевич.