"Вадим Кирпичев. Трудно быть Рэбой (продолжение романа Стругацких "Трудно быть богом")" - читать интересную книгу автора

есть для этого. И стал бы он уходить с ребятами в праздничные дни
куда-нибудь подальше от города, на берег красивого озера, и внимали бы еще
чистые души его волшебным историям. Но чтобы он делал со своей чудовищной
гордыней? Непонятно.
Слабость в ногах прошла, дон Рэба вновь склонился над сундуком.
Хранящимся в нем оружием можно было запросто сокрушить пяток царств средних
размеров, но, слава богу, его работа в Арканаре несводилась к тому, чтобы
отдать здешний мир на растерзание рыжим стервятникам. Поэтому он и выгребал
из сундука средство более сильное, чем любое оружие.
Карманы набиты соанскими сладостями - теперь все готово. Он повернулся
к стрельчатым окнам.
Над черепичными крышами свинцовое небо, серыми полотнищами провисающее
между шпилями церквей. Площадь с прилегающими улочками пятерней
распласталась далеко внизу. Воркованье голубей. Редкие черные фигурки
прохожих. Опять, опять в дорогу, и не видно конца этому пути.
Внезапно он понял по какой причине вел нескончаемый спор с Мечтателями
и с какой стати они и люди-боги столь опасно сошлись в его душе. Во всем
мире существовала одна-единственная роль, требующая столь весомого
нравственного превосходства и такой крепкой, лишенной любых сомнений руки.
Это была роль палача.
Глава 4
- Какой дар всевышнего самый ценный, дети мои? Что помогает человеку
спокойно претерпевать печали земной юдоли, смиряет его бесовскую
гордыню,заставляет прощать обидевших его, повиноваться властям земным и
любить силы небесные? Кто ответит, дети мои?
Епископ сделал паузу, внимательно изучая лицастаршеклассников, лучших
учеников Патриотической школы, специально собранных на его последний урок.
Глуповатые, восторженные, хитрющие, взволнованные мордахи - ничего
особенного, но как трудно ему бы здесь пришлось без этих живых лиц.
-Что скажешь, сын мой Фатий?
Поднялся толстощекий недоросль, сладко размечтавшийся на задней скамье
то ли о близком ужине, то ли о задастой белокурой дочке булочника с соседней
улицы. К нему тут же повернулся чернявый парнишка с невинно-бесовскими
глазищами и беззвучно зашевелил губами. Фатий проморгался, звучно
высморкался в рукав, ткнул чернявому в рожу здоровенную фигу и, теленком
уставившись епископу в глаза, только вздохнул вместо ответа.
- Повтори вопрос, сын мой.
Повторился вздох.
- Садись, сын мой. После урока подойди к надзирателю и получи три
розги.
На сей раз Фатий так вздохнул, что класс содрогнулся от хохота,
впрочем, смех быстро стих под цепким взглядом епископа. Дон Рэба ждал, но
никто не брал на себя смелость высказаться. Не так уж часто урок у них вел
сам боевой магистр Святого Ордена. Что ж, тема урока выбрана верно.
- Страх божий, дети мои, страх божий есть самый ценный подарок господа
нашего, а также источник духовных и прочих богатств нашей церкви. На
смертном одре он приводит к смирению самых вольнодумствующих книгочеев,
самых мятежных баронов и прочих воров и развратников. А как бы мы держали в
узде ленивый, подлый люд, не будь в руке Святого Ордена этого бича божьего?
И в деле управления королевством он также на первом месте. Всюду, всюду