"Марта Киркланд. Рубиновое ожерелье " - читать интересную книгу автора

пятьдесят лет, поэтому не сердитесь на мою сентиментальность. И неужели вы
хотите, чтобы я поверила, что вы так спокойны, как хотите казаться? Я знаю
вас очень хорошо. Меня не обманут ваше спокойное личико и разговоры о
поездке. Ведь вы покидаете единственный дом, который у вас был. Так что
поплачьте, и дело с концом, я вам говорю!
Эмелайн, однако, сдержалась и не поддалась чувству грусти, охватившему
ее.
Она вынула из шкафа последнюю оставшуюся там рубашку священника и
прижала ее к лицу на мгновение, вдыхая сохранившийся еще запах отца.
Дрожащими пальцами она аккуратно сложила рубашку и положила ее в чемодан.
Закрыв крышку и застегнув тяжелые металлические пряжки, Эмелайн
спрятала предательски дрожащие руки в карманы большого фартука, надетого
поверх платья.
- Ну вот и все, - сказала она спокойно. - Когда я уеду, пусть
кто-нибудь отнесет этот чемодан в работный дом. Папа наверняка захотел бы
помочь бедным и нуждающимся.
Ее колени неожиданно подогнулись. Эмелайн подошла к окну спальни и села
на маленькую черную лакированную скамейку, на которой любила сидеть еще
ребенком, наблюдая, как мать расчесывает у зеркала свои длинные темные
волосы. Эмелайн тогда забывала о времени и зачарованно смотрела на пышные
локоны, которые изящные пальцы матери укладывали в красивую "восьмерку". И
Эмелайн привыкла причесываться так же. Длинные пышные волосы - это все, что
досталось Эмелайн от нежной и тихой Джейн Харрисон. Во всем остальном
Эмелайн была папина дочка. Решительный подбородок, карие глаза и огненные
волосы - она была как бы женской копией Джосии Харрисона.
- А что делать с коробкой для рукоделия, принадлежавшей вашей матери? -
спросила Пегин, вернув Эмелайн к действительности.
Надо было еще упаковать свои немногие вещи и кое-какие вещи родителей.
На следующий день в доме уже будет распоряжаться новый хозяин, и Эмелайн
хотела уехать раньше этого времени. Она не желала видеть, как другая семья
начнет тут располагаться.
Эмелайн посмотрела на красивую шкатулку розового дерева - ее подарил
матери дедушка, сэр Джералд Конклин. И Эмелайн сразу же моргнула, потому что
слезы застлали вдруг глаза. Эмелайн отвернулась. Она пристально посмотрела в
щит на медового цвета каменные стены церкви Сент-Эндрюс, что стояла за
зеленым лугом.
- Мне негде будет ее поставить, Пегин. У меня больше нет дома.
- У вас он вполне может быть, - ответила служанка. - Вам только нужно
купить тот маленький коттедж у ручья. Шестьдесят фунтов годового дохода,
которые оставили вам, и мы заживем там отлично. Я буду все делать в доме,
как я и делала это всегда для вас, и...
- Нет, Пегин. Пока еще нет.
- Когда, в таком случае?
- Не могу сказать. Но, конечно, не сегодня, - ответила Эмелайн. - Мне
нужно посмотреть мир, я хочу поездить по свету, нигде не пуская корней, хотя
я буду очень скучать по тебе, и мой дом всегда останется здесь, в Бартолсби.
Но у меня есть страстное желание увидеть еще кое-что, кроме нашей маленькой
деревушки - я просто жажду увидеть все! Только когда утолю эту жажду, я
вернусь снова в Уилтшир и в этот маленький коттедж. А до того времени ты
сохранишь для меня эту шкатулку, моя дорогая?