"Пантес Киросон, Петр Калиновский. Очевидцы бессмертия " - читать интересную книгу автора

то непонятное, что творилось сейчас на земле.
Всё кругом было полно людского страдания, стонов, слёз, беспомощности,
беззащитности.
Я видел, сколько женщин и детей страдало, плакало и умирало от голода,
холода и насилия без помощи и защиты Божьей. Знал я и то, что верующие
пламенно в Бога люди за веру свою умирали в Сибири в ссылках, в лагерях на
берегах Ледовитого океана от непосильного каторжного труда, голода и стужи.
Они стояли на коленях и со слезами молили Бога не забыть их, вспомнить о
них, как они страдают за Его Имя. Так они и умирали. Я слышал рассказ одного
беглого. Подле одного из концлагерей у полярного круга он нашёл в тундре
труп, занесённый позёмкой. Это был коленопреклонённый священник в ветхом
растерзанном подряснике. Он умер, стоя на коленях, с поднятою к небу главою,
и на его щеках, как град, лежали слёзы, превратившиеся в лёд...
А Бог молчал и ничего не отвечал.
Много я думал об этом, и мне казалось, что нет и не будет на земле ни
помощи людям, верующим в Бога, ни наказания грешным, безбожникам и
беззаконникам: живите и мучайтесь, мол, все, как хотите, Я стал думать, что
Бог ничего общего не имеет с нашей землёй и людьми, и каждый из нас
предоставлен самому себе. А суд, наказание и милость - всё это будет там, на
небе.
Позднее я стал думать так, что Бог есть и помогает, но мы неправильно
веруем и не понимаем Его, оттого Он нас и не слышит; может быть, даже мы
нашей верой и молитвами оскорбляем Его? Но Он же - Бог - любовь, и должен
знать, что мы заблудились, как верующие, так и неверующие, и взял бы да и
помог, как Отец своим несчастным детям!
Многое и многое смущало меня в моей вере тогда...
Во всех советских газетах, на всех советских улицах каждый день можно
было прочесть одно и то же: "Смерть врагу! Смерть кулаку! Смерть вредителю!"
Дни и ночи расстреливали и расстреливали людей. Дни и ночи тысячи и
тысячи людей угонялись и бесследно исчезали в далёких лагерях смерти. А
врагов становилось всё больше и больше. Советским властям казалось, что всё
население огромной страны превратилось в "классовых врагов" и их всех надо
хватать, бросать в тюрьмы, прятать за колючую ограду лагерей, расстреливать
и уничтожать. Зажиточный крестьянин - кулак, враг. Менее зажиточный -
"подкулачник", тоже враг. Голый бедняк, не идущий в колхоз, - "кулацкий
прихвостень", тоже враг. Даже неграмотный крестьянин, поверивший, что скоро
придёт Христос, наказывался, как лютый враг "власти трудящихся", и ему
приписывалось такое "контрреволюционное злодеяние", что он лишался не только
семьи, дома и хозяйства, но и самой жизни. По ночам в ленкоранской бухте
гепеушники топили сотни трупов расстрелянных, привязывая к ним проволокой
кирпичи. Многие из них были умерщвлены только за то, что писали письма своим
родственникам, живущим за границей... Страна превратилась в сплошной
застенок, где обезумевшие от ненависти и страха люди хотели уничтожить весь
народ.
Видя всё это, взбунтовалась душа моя не только против власти, но и
против самого Бога. Я не отвергал Его, но и не мог больше верить в Его
милосердие, всемогущество и в то, что Он любит людей, верующих Ему и в Него,
и что Он может спасать и помогать людям.
И теперь уж не безбожники разрушили мою веру и отняли у меня Бога, а
сами верующие люди всяких толков и понятий.