"Пантес Киросон, Петр Калиновский. Очевидцы бессмертия " - читать интересную книгу автора

внутри, глубоко, была вера в то, что я пройду сквозь все препоны. Я
подчинялся ей, а рассудок мой каркал: "Сам в петлю лезешь!"
Чего только не было на моём пути! Я прыгал на полном ходу с поезда,
завидя приближение агентов, проверяющих документы. Ударившись о мёрзлую
землю, я лежал под насыпью без сознания. И, очнувшись, опять двигался
дальше... Иногда в степях, над изморозным туманом поднимались видением,
миражом синие горы. И я шёл дальше... Ехал на буферах, на тендере паровоза,
в закрытом вагоне с углем, по три дня без пищи. Всё это я перенёс, и пока
всё обошлось благополучно. Теперь предстояло сделать последний, самый
опасный шаг.
На пристани в "городе ветров" Баку я купил билет и сел на пароход,
отходящий в Ленкорань. Уже на пароходе я узнал, что проверка документов
стала теперь во много раз строже, чем три года тому назад. Я узнал также,
что по прибытии мы бросим якорь на рейде и к нам прибудут на лодках власти и
начнут отбирать документы у всех пассажиров. Затем станут перевозить
прибывших в лодках на берег и выгружать в место, крепко обнесённое колючей
проволокой. В этом загоне каждый будет тщательно обыскан, от багажа до
бренного тела включительно. После чего все пассажиры должны будут явиться в
управление "государственной безопасности" за документами и там доказать:
зачем каждый из них приехал в Ленкорань.
Это была не западня, а целая цепь ловушек, и в любой из них мне грозило
быть схваченным! А дальше... пытки допросов, тюрьма и, в лучшем случае,
смерть в гнилых болотах северных концлагерей... И уже не было пути к
отступлению, чего требовал мой жалкий рассудок. Я мог выброситься за борт, в
штормовые валы серого Каспия, но там меня тоже ждала смерть...
Куда же ты меня привёл, мой вещий сон? Ты видишь - кольцо смерти?
Когда загремел опускаемый якорь, случилось всё точно так, как говорили
мне на палубе опытные люди, К пароходу подходила лодка с агентами ГПУ, и для
них спускали по правому борту трап. Уже шла проверка документов. Уже
приблизились ко мне... На мне, наверное, от ужаса не было лица, Я всё
отступал и отступал назад, И не потому, чтобы избежать проверки, а только из
желания хоть на несколько минут оттянуть начало своей погибели.
Был сильный шторм, и пароход крепко качало. Я молился Богу, взывал к
той Силе, которая меня сюда привела. Я верил, что Богу было так угодно.
Подняв глаза к небу, я оцепенел в молитве. На мгновение мне показалось, что
я слетел с палубы и носился над волнами моря, Это мне померещилось, ибо
голова кружилась от качки.
То, что случилось со мной, можно приписать только чуду: ни на пароходе,
ни в загоне за колючей проволокой на берегу агенты ГПУ меня не трогали и
ничего у меня не спрашивали, "Даже и не смотрят на меня", - думал я.
Я был так счастлив, что даже агенты ГПУ мне показались такими милыми,
каких я их доселе не видел.
Всё кончилось, и нас выпустили из-за колючей ограды. Замешавшись в
толпе, я направился в город и стал искать себе ночлег,
Я шёл по городу и наткнулся на красное здание тюрьмы, в которой уже
сидел четыре года тому назад. При виде этой башни, построенной каким-то
персидским шахом, на сердце моё лёг неприятный ледок. И всё, что я пережил
некогда в этой тюрьме, всё, обжигая мозг, пронеслось в моей голове... И
кольцо двора в виде глубокой ямы. И сводчатые каменные мешки камер, словно
высеченные в скале гробницы, И лица тех мучеников, которых вместе со мной