"Екатерина Кинн, Наталия Некрасова. Самое тихое время города " - читать интересную книгу автора

Я перешел реку и обернулся, проведя черту поперек моста.
Они остановились там и стояли молча. А потом сквозь них прошел парень с
овчаркой. Овчарка-то их увидела и стала лаять, и они ушли во тьму. А парень
так и не понял, что обеспокоило его друга...
Странное место Сетунь.
Выныриваешь из леса - и оказываешься прямо у домов, и на первом этаже
горит свет, и все мирно и тихо...

Хорошо пить горячий чай, когда за окном ветер и холодно. Плохо тем, кто
сейчас на улице, без крыши над головой, без приюта... Кэт поставила кружку
на стол, помешала варево в кастрюльке. Свет в окне первого этажа был хорошо
виден с улицы, и по приделанной к лоджии лесенке уже слышался мягкий кошачий
шаг. Скоро весь прайд придет кормиться. А заодно и познакомится с новым
обитателем.
Новый обитатель сидел на широком подоконнике, обернув лапы хвостом, и
щурил голубые глаза, глядя в заоконную темень.
В прорезанный в балконной двери кошачий лаз влезал рыжий местный
бандит, драный везде и всякими способами кот по кличке Джедай. Он вообще-то
был не простой кот. Он был митьковский. Точнее, его нарисовали митьки.
Изобразили этакого бандита с татуированным брюхом. Джедай долго висел на
стенке, но как-то раз во время митьковской попойки хозяин по пьяни пригласил
кота слезть с листа бумаги и присоединиться. Джедай слез и присоединился. И
с тех пор на бумагу больше не возвращался. Долго жил у художника, даже
научился разбираться в направлениях современного искусства и пить пиво. Как
он попал из Питера в Москву, никто не знал, но как-то попал ведь? Историю
его Кэт знала потому, что Джедай умел говорить по-человечески, хотя лексикон
у него был еще тот, да и говорил он редко и неохотно.
Рыжий обычно приходил самым первым, как авангард многочисленного
кошачьего прайда. Увидев новую морду, Джедай снизу вверх воззрился на
сиамца. Тот чуть наклонил голову вперед, точно так же упорно глядя в глаза
рыжему бандиту. Разговор глазами длился бесконечные несколько секунд, затем
Джедай чуть отвел взгляд и зевнул.
Потом в дверцу, тяжело пыхтя, протиснулась здоровенная пушистая
сибирская матрона Марфа Ивановна, родоначальница чуть ли не всех местных
кошек. За ней с виноватой миной на смазливой мордашке следовала ее внучка
Простомария. В отличие от бабушки Просто-Машка была небольшой, гладкой и
томной кисой с минимумом мозгов. Похоже было, что красотка опять пережила
бурный романчик и собирается осчастливить свет очередным потомством,
двумя-тремя будущими крысоловами. Матрона дернула усами, смерила взглядом
новичка и внезапно мощным прыжком вознеслась на подоконник. Сиамец даже
попятился. Марфа была вдвое крупнее его, хотя и прыгнула совершенно
бесшумно, как меховое привидение. Сиди они не на подоконнике, а на столе,
Кэт не сомневалась, что он бы задрожал - увесиста была Марфа Ивановна.
Марфа Ивановна оглядела незнакомого кота, обнюхала, немного подумала и
лизнула в нос. Ее внучка тут же кокетливо вознеслась на стул,
продемонстрировав новому потенциальному кавалеру изящество и гибкость.
- Машка! - строго сказала Кэт. - Ты только что с гулянки, с набитым
пузом, стыд-то поимей!

Кэт выросла среди кошек. Сколько она себя помнила, в мамином доме их