"Диана Кинг. Робин Гуд против шерифа " - читать интересную книгу автора

продолжившей путь на "Заре Арники". "Проклятый трус", - в сердцах сплюнул
Таумент. Через полгода он услыхал о невероятных событиях, происходивших в
йоркширских и ноттингемских лесах при участии некоего разбойника Робина, а
потом - наступила долгая полоса забвения.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Раски-датчанин очнулся лишь через несколько дней. Если говорить правду,
то после того, как черная пелена окутала его, даже присматривавшая за ним
старуха Карги решила, что парню не выбраться. А Карги понимала кое-что в
ведовстве, и ее суждениями не принято было пренебрегать. Тяжелый удар в
грудь не мог пройти бесследно: у датчанина кровь горлом шла с того самого
утра, когда он повстречался с поджидавшей его засадой. Однако на сей раз
старуха прогадала: даже после того, как кровь сменилась неприятной белесой
жидкостью, датчанин не умер. Злобный Один выглядывал на него из темной
глубины, сумасшедший Локки, позвякивая перед его носом ключами, приглашал
"пройтись по местным кабачкам". Мерзкая Урсула протягивала к нему свои
узловатые пальцы, пытаясь стиснуть их на его непрестанно зудящем горле.
"Брысь, старая чертовка!" - из последних сил, напрягшись, словно лук с
натянутой тетивой, датчанин отбросил прочь непотребную старуху. Словно взрыв
раздался в голове, и, не зная, что ему делать дальше, Раски открыл глаза.
Урсула по-прежнему стояла перед ним. Правда, она несколько изменилась.
Например, во рту у нее даже появилось несколько зубов, и ростом она
уменьшилась, может быть, в два раза. Впрочем, выражение ее полубезумных глаз
уже не было таким угрожающим - судя по всему, опасность быть задушенным
пришелицей из древнескандинавских мифов миновала. К тому же беспросветный
мрак, из которого возникали и появлялись перед Раски ужасные герои когда-то
любимых сказок, начал мало-помалу рассеиваться. Теперь он даже мог
рассмотреть помещение, в котором находился.
Оно было достаточно темным, словно мрак, сгустившийся в голове у Раски,
расползся теперь по стенам, окутав еле угадываемые контуры низкой длинной
скамьи, на которой стояли высокие глиняные посудины. Совсем уж смутным
видением были заполнявшие едва ли не все стены приземистой, но достаточно
просторной комнаты пучки и связки засушенных трав, тонкие стебли которых,
сплетенные между собой, казались огромными полипами, выросшими на этих
стенах.
Ужасная старуха, удовлетворенно что-то буркнув, поспешила вон из
комнаты. При этом в на секунду открывшуюся дверь хлынул легкий сероватый
свет: за пределами комнаты, которая была, вероятно, единственной в доме,
судя по всему, тоже сгущались сумерки.
Через несколько минут старуха Карги вернулась в сопровождении крепко
сбитого, коренастого человека с лицом, густо заросшим иссиня-черной и
необычайно густой щетиной. Раски смутно помнил его лицо - это тот самый
человек, что вел под уздцы лошадь, на которой его привезли сюда. "На том
свете я нахожусь или пока еще на этом?" - задался вопросом Раски и, с
удовлетворением отметив, что не разучился задавать себе глупые вопросы,
решил, что все еще на этом.
- Надо позвать Робина, - пришелец подтолкнул старуху в бок. - Недаром
все-таки он вытащил тебя из болота - глядишь, и Карги на что-то сгодилась.
- Да будет тебе, Лопин. Разве не помнишь - сам таким же теленком