"Анатолий Ким. Онлирия" - читать интересную книгу автора

Келим летел в самолете "PANAM" над чахлыми финскими лесами и невысокими
горами, покрытыми сплошь хвойными деревьями. И ему вдруг стало необыкновенно
печально от всего этого: плавного полета над финскими просторами, где
яснооко расплескались многочисленные пятна озер, от неторопливого этого
полета над дремучими лесами, медлительными финнами, острокрылыми чайками,
автомобилями с зажженными днем фарами... Грустно было пролетать над домиком
Уллы, над ее земными надеждами, точно такими же, как и у любой молодой
женщины до Ноева потопа... У нее был новый американский протез, который она
не хотела носить. Уродливый же костыль с ухватом для локтя, напоминающий
крупнокалиберный пулемет, был для нее привычней.
Тоска одноногой девушки, недавно потерявшей жениха, а нынче покинутой
диковинным гостем, который столь приглянулся ей, печаль синеглазой и
черноволосой финской девушки принадлежала душе подвижной и горячей. В
бесконечном мире, состоявшем из бесчисленных вещей, таких, как звезды,
планеты, хвойные деревья, инвалидные костыли, недописанные письма, их
застывшие души ничем не отзываются на смятение душ подвижных и тревожных.
Предметов этих, неподвижных, несравнимо больше, чем живых существ.
Окружая человека со всех сторон в его жизни, именно неживые предметы внушают
ему самые разные желания. И вполне может статься, что придет время - и
именно костыли одноногой финки, столь похожие на автоматическое оружие,
внушат ей мысль о свободных полетах без помощи крыльев...
Думая о тех, что разбились в эти дни при полетах и в ближайшем будущем
должны были разбиться, Келим осознавал полное свое бессилие перед тем
началом, которое для чего-то создает существа, их желания, предметы. Этому
творящему началу угодно было прихотливо сочинять миллиарды новых слов,
каждое из которых выражало собою или грусть живой души по поводу своей
быстротечности, или печаль какой-нибудь недолговечной вещи, в факте
появления которой также отражалась бренность мира.
Канцелярия, фабрика, исследовательский институт или вдохновенное сердце
поэта - все эти вместилища организованных усилий человеческого разума также
беспрерывно исторгали из себя новые предметы. Но вся безмерная
множественность вещей, ярких или невзрачных, делала неотвратимым желание
каждой из них чуть отдалиться от других и расположиться в пространстве таким
образом, чтобы она ощущалась со всех сторон. Поэтому и моргали в ночном небе
все желтенькие звезды, а души людей испытывали неудержимое желание полететь
безо всяких крыльев.
В Португалии несколько иностранных туристов, шесть человек, кинулись с
обрыва морского побережья на том самом месте, которое считается самой
западной точкой европейского континента. Четверо из них один за другим сразу
же попадали в море, и только двое улетели и скрылись за горизонтом. Келим
прибыл на место происшествия и нашел там человека по имени Жоао Наморра,
который видел, как, разбежавшись, прыгали с обрыва молодые люди, две девушки
и четверо парней, все одинаково длинноволосые, в майках, шортах и рваных
джинсах. Рыбак Жоао рассказывал возбужденно, со встревоженным видом. Ни
слова не понимая из речи португальца, Келим с напряженным вниманием
вглядывался в его загорелое, в трещинках морщин, худощавое лицо - и ясно
видел, как все это происходило на обрывистом берегу.
Чтобы узнать имена погибших и тех двоих, которые улетели за морской
горизонт, Келиму надо было вновь поехать в Лиссабон, и на обратном пути он
познакомился в автобусе с одним иностранным туристом из Южной Кореи, который