"Дина Калиновская. О, суббота! (Повесть, ж."Дружба Народов" 1980 N 8)" - читать интересную книгу автора

Так что, к большому, конечно, сожалению, никто из них не сможет приехать,
чтобы представиться папиному брату. Тетя Хая, естественно, свободный
человек, она вправе делать все, что ей придет в голову, но дело в том, что
у Игоря на комбинате как раз сейчас начинается самый ответственный период,
он будет работать с утра до вечера, и оставлять его одного, чтобы некому
было даже чайник на плиту поставить, нежелательно крайне, а тетя Хая
папиного брата никогда не видела и навряд ли проявит к нему интерес. Но
деликатесиков для приема гостя Гуточка непременно пришлет. Так она
написала.
Клара сто раз, наверно, перечитала письмо и после каждого прочтения
говорила:
- Я бы тоже не отказалась от санатория! - И смеялась, с застенчивостью
прикрывая рот, как будто говорила что-то не совсем приличное для дамы.
Через пять или семь дней доставили посылку. Клубничное, только что
сваренное варенье, кусок балыка, две банки шпрот, прославленные
кишиневские карамели и обернутая в вату, плотно затиснутая в ящик бутылка
молдавского кагора "Чумай".
Девочка всегда делала, что обещала.
Конфеты растроганный Моня поместил в любимую зеленую банку из-под
болгарского компота. Все вазочки, а Клара когда-то увлекалась фарфором,
постепенно переехали в Кишинев - вазочки Гу-точкиного детства, она без них
скучала. Так вот, конфеты Моня поставил перед Кларой,,а все остальное ушло
в холодильник дожидаться Гришиного приезда.
Зашла в гости Зюнина Соня. Принесла чудный "Киевский" торт, мило
просидела с ними весь вечер, смотрела с ними телевизор, пила с ними чай. С
милой гордостью рассказала, что Леня, ее единственный внук, сдает экзамены
на все пятерки, хотя в Москве детям гораздо труднее учиться, чем,
допустим, в Одессе или Кишиневе. В Москве повышенные требования. А что
слышно из Америки, Соня спросила перед самым уходом, уже стоя возле двери,
как бы только потому, что все темы истощились и неудобно молчать, пока
Моня надевает куртку, чтобы проводить ее к трамваю Нет, ничего не слышно,
все остается по-прежнему. Соня попросила не обижаться на них с Зюней, если
они не придут повидаться с Гришей, и как-нибудь тактично объяснить ему
сложное положение. Зюня переживает очень, но его тоже надо понять.
Моня пропустил мимо ушей Сонины упреки в непонимании и несочувствии
Зюниным переживаниям. О Грише он с ними решил не говорить вообще.
Приятно, конечно, провожать к остановке интересную, со вкусом одетую
свояченицу.
Но о Грише ни звука, нет.
- Зато как сладко было болтать о Грише с Сулькой! Добряк и симпатяга
этот Сулька! - говорил Моня Кларе. - Кажется, он пришел к нам впервые с...
какого года? Даже невероятно, что он знал наш адрес!
И Саул, как и Соня, сидел с ними весь вечер и тоже пил с ними чай, но
телевизор не включали, так хорошо было говорить о Грише, целый вечер о
Грише, только о Грише.


Ясные Окна

Саул Исаакович теперь по два и по три раза в день бывал у сестры, чтобы