"Александр Хургин. Ночной ковбой (сборник повестей и рассказов)" - читать интересную книгу автора

- И пусть, - сказал, - она ей подавится и не мешает работать.
И квартиру Лене в течение года дали, трехкомнатную в новом доме. И она
туда переехала из общежития. Ремонт сделала и переехала. Пробовала она
добиться, чтоб завод и ремонт ей произвел своими силами и средствами, но тут
они, заводские, стали стеной и стояли непоколебимо насмерть. И как-то Лена
вытащила сама этот ремонт, на себе, и стала жить в новой квартире и растить
детей. За чертой бедности, конечно, жила, на пособия детские и на те деньги,
что за Жору платили ей по закону. Ну и с мехзавода тоже она иногда, от
случая к случаю, что-либо полезное сдирала, какой-нибудь шерсти клок.
Пойдет, права покачает там в завкоме, покричит - ей и дадут чего-нибудь.
Этим, допустим, летом бесплатную путевку в лагерь старшему, Косте, дали, а
прошлым - семейную путевку в дом отдыха на всех троих. Тоже бесплатную. Хотя
крови это ей много стоило испорченной. Потому что председатель завкома там у
них такая подлая сволочь - все под себя сгребает. Уже ни в какую одежду не
влазит и в машину свою не влазит, а ему все мало и мало. Но Лена вытрясла из
него эти путевки, никуда он от нее не ускользнул и не делся.
А так, конечно, нелегко ей было одной с двумя детьми вертеться, без
надежной в жизни опоры. Правда, эти женщины Жорины - в прошлом любовницы, -
не все, конечно, а некоторые из них и на самом деле ее не оставили и не
забыли, и взяли над ней, как говорится, шефство. В первую очередь
завпроизводством столовским - Стеша. То мяса ей подбрасывала по дешевке, то
масла сливочного, а то и сухой колбасы. А тут вообще сахара привезла два
мешка, с доставкой на дом. Сказала:
- Продашь. Его нету сейчас нигде днем с огнем. Сто двадцать рублей
стоит за кило, не ниже. А мне, - сказала, - по семьдесят вернешь, госцену.
И вторая, та, которая заведующая медпунктом, Елена, тоже ей помощь
оказывала, по своей, медицинской, части. К врачам стоящим определяла на
прием и на лечение, лекарства давала, а Жоре маленькому во время болезней
его уколы приходила делать и по два раза в день, и по три. А недавно, когда
Даша, сестра Жоры родная, в больницу залетела на кучу операций, так она и
для нее лекарств достала остродефицитных. Хотя с Дашей она, Елена, и сама
была хорошо знакома, как теперь открылось и всплыло. Жора покойный их и
познакомил когда-то, давным-давно. Лена тогда в первый раз рожать собиралась
и на сохранении лежала месяца полтора, а он, Жора, конечно, не мог этим
обстоятельством не воспользоваться. И он к Даше приходил с Еленой. Она,
Даша, сначала в городе их встретила вдвоем и в обнимку, застукала, и Жора
после этого нахально к ней в гости приперся с Еленой вдвоем, так как нечего
ему было больше терять. А потом Жора вместо Елены еще кого-то себе завел, а
они, Елена и Даша, так и остались друг с другом в приятельских отношениях и
общались по разным поводам между собой с тех пор непрерывно. И Елена, узнав
про Дашу, все сделала, что было в ее силах и возможностях. Только узнала она
не сразу, а с опозданием, потому что Сергеев долго никому и ничего не
говорил, но это уже от нее не зависело.
То есть не пустые слова и звуки произносили они, эти женщины, на
похоронах. И Жору, значит, помнили не на шутку. И с течением времени,
потихоньку они Лене просто-таки близкими людьми и подругами сделались. Даже
Люба, учительница. И год Жоре вместе все они отмечали, в узком кругу, и два,
и три. И вспоминали его, каждая, каким знала и запомнила, откровенно - и
ничего. Лене, наоборот, легче становилось на душе оттого, что они хорошо о
нем и тепло отзывались.