"Кимберли Кейтс. Утренняя песня " - читать интересную книгу автора

обоих.
Но почему она ошеломлена? Ведь она уже познала вкус страсти в ту ночь,
когда был зачат ее сын?
Остен отдернул руку.
- По-моему, самое время отправляться назад, - с трудом выговорил Данте.
Но его слова уже не имели никакого значения. После мимолетного
прикосновения пути назад не было. Все изменилось.
Он вылез из воды, перенес спящего Пипа в фаэтон, и они направились
домой. Но даже ветер, холодивший влажное тело, не смог изгнать жара из его
груди, ослабить напряжение в нижней части тела.
Вероятно, грубые ошибки Аттика заставили его признать, что он хотел
переспать с Ханной. А то, что произошло у пруда, осложнило дело.
Данте больше не сомневался, что Ханна Грейстон тоже хочет его, однако
пытается побороть в себе это желание.
Но он не станет втягивать эту женщину в омут, который засасывает его
все глубже и глубже.

Ханна убаюкивала Пипа, пока Остен правил фаэтоном, двигавшимся по
извилистой сельской дороге. Он был напряжен до предела, испытывая
потребность гнать лошадей во весь опор. Однако сдерживал их, чтобы не
разбудить Пипа.
Бедро Ханны терлось о ногу Остена, обтянутую влажными бриджами.
Она пыталась отстраниться от него, сохранить расстояние между ними, но,
казалось, какой-то злой дух снова бросал ее к Остену.
Под маской беспечности Остен Данте скрывал глубокую душевную боль и
кровоточащие сердечные раны. Этот человек стал богачом, но потерял семью.
Он не читал писем матери, но говорил о ней с тоской и печалью.
Он считал себя виноватым в том, что арендатор сломал ногу, он спасал
больного ребенка. Подобрал на улице ее с Пипом, умиравших от голода, дал им
приют и еду. В его доме они на какое-то время даже забыли об опасности и
отправились на озеро, где устроили пикник.
Однако жизнь в Рейвечскар-Хаусе была всего лишь иллюзией.
Покинув Ирландию, она так долго бежала от призрака Мейсона Буда, то и
дело оглядываясь, прикидывая, сколько еще пройдет времени, пока он проверит
все ее ложные следы.
Как долго они с Пипом будут добираться до какой-нибудь заброшенной
деревушки, чтобы там сменить имена и зажить тайной жизнью в домике, где Буд
никогда их не найдет.
Но за те несколько недель, что она провела под крышей Рейвенскар-Хауса,
планы, которые она строила, отошли на задний план. Она увлеклась борьбой
характеров, Остена и ее, ей нравились его юмор, восприимчивость, понимание и
даже вспышки гнева.
По ночам она с удовольствием наблюдала, как меняется красивое лицо
Остена Данте, и ей не хотелось вспоминать о мытарствах, через которые им с
Пипом пришлось пройти.
До чего она глупа и безрассудна! Вообразила, будто они с Пипом могут
остаться здесь навсегда, и не заметила, как влюбилась. И это было страшнее
всего.
Она любила этого загадочного мужчину с огненным темпераментом,
неистовым умом и тайной болью.