"Артур Кестлер. Призрак грядущего" - читать интересную книгу автора

Федя Никитин протискивался сквозь толпу, озираясь в поисках такси. Не
исключено, конечно, что он оставил записную книжку у себя в комнате, когда
выкладывал на стол содержимое карманов, переодеваясь в новый костюм. В
десятый, а то и в пятнадцатый раз он вспоминал каждое свое движение за
последние несколько часов. Перед тем, как отправиться на вечер к мсье
Анатолю, он пообедал в одиночестве в ресторанчике неподалеку от общежития.
Еда там была безвкусной, а официантка недружелюбной, зато это было надежное
место, рекомендованное Службой; ему предписывалось питаться там как можно
чаще, дабы продемонстрировать, что он не намеревается "отправляться в
Капую". В Капуе армия Ганнибала расслабилась и поддалась соблазнам более
старой, утонченной, разлагающейся цивилизации; время от времени так
происходило и у них: несмотря на тщательнейший отбор, кто-нибудь, по-сланный
с заданием, ускользал от Службы и "отправлялся в Капую". Это было сродни
болезни, внезапному бегству или приступу безумия - и случалось неизменно с
тем, от кого этого можно было меньше всего ожидать: с самым надежным,
выдержанным, дисциплинированным. Федя знал, что с ним этого не произойдет.
Он не был пуританином и пользовался всеми удовольствиями, которые могла
предложить ему Капуя, однако никогда не забывал, что их предлагает Капуя.
Самое правильное в обращении с дьяволом - разделить с ним трапезу и
заставить оплатить счет.
Самодовольство оставило его, как только он вернулся к хронологии
вечера. После ресторана он вернулся в общежитие, чтобы переодеться в
вечерний костюм и туфли. Мысленно он всегда называл свое обиталище
"общежитием", - хотя официально это был простой парижский отель, - поскольку
на самом деле им распоряжалась Служба. Он снял пиджак, чтобы побриться,
когда] Смирнов, живший в соседней комнате, зашел попросить сигаретку.
Пришлось небрежно набросить пиджак на плечи - Смирнов занимал гораздо более
высокий пост, и, хотя они были друзьями, с ним следовало обходиться вежливо.
Вопрос состоял в следующем: положил ли он назад все то, что перед этим вынул
из карманов, хотя знал, что как только Смирнов удалится, придется снова
переодеваться? Он дал Смирнову прикурить от своей зажигалки - он запомнил
это, потому что это была новая зажигалка, купленная в Париже, и Смирнов не
удержался от небрежного замечания, что он, мол, предпочитает зажигалки
домашнего изготовления. На это Федя ответил, что и он выше ценит "родные"
зажигалки, а эту купил ради сравнения, чтобы проверить, насколько эффективна
французская индустрия товаров широкого потребления... Однако, поскольку
зажигалку он обычно носил в кармане брюк, все это ничего не доказывало, ибо
он вполне мог освободить карманы пиджака, оставив карманы брюк на потом.
Если бы ему удалось вспомнить, находилась ли в нагрудном кармане во время
разговора со Смирновым перьевая ручка, проблема была бы разрешена. Но здесь
был полнейший туман. Туман упрямо отказывался рассеиваться и по прочности
напоминал стену. Как-то раз ему пришлось присутствовать на допросе, который
вел его приятель Глеткин, когда подозреваемый принялся биться головой о
стену. Глеткин не стал вмешиваться, а неподвижно наблюдал за происходящим
из-за стола; позднее он объяснил Феде, что человек может причинить себе
таким способом серьезный вред разве что в художественной литературе. Ему
внезапно остро захотелось попасть домой, к своему столу.
Вокруг не было ни одного такси - только пляшущая, целующаяся, вопящая,
развлекающаяся вовсю толпа. Мелкая буржуазия Парижа праздновала буржуазную
революцию двухсотлетней давности. Но чем же они занимались с тех пор?