"Жозеф Кессель. Яванская роза" - читать интересную книгу автора

прошептал он.
Я рассмеялся и начал:
- Для этого...
Сэр Арчибальд не дал мне закончить. Испугался ли он, видя, что его
прекрасные иллюзии рушатся? Догадался ли о том, что этот диалог наскучивал
мне, или просто думал о нетерпении, в котором пребывала его дочь, ожидая
меня? Не знаю. Но с детским выражением заговорщика, нелепым и трогательным
одновременно, он шепнул:
- Идите! Идите теперь к ней, и да хранит вас Бог!
Когда я уходил, он добавил:
- Не думайте о Ван Беке. Он должен прибыть на судно, когда мы будем на
причале.


XIV

Есть женщины, которые, даже испытывая удовольствие в чувственном
диалоге, никогда не отдаются всеми своими фибрами, всей глубиной души. Они
скорее присутствуют при соединении, полном наслаждения и неясных ощущений, и
остаются пассивными, не получая за это вознаграждения.
Другие, напротив, созданы для плотского наслаждения. Независимо от
опыта они умеют брать и дарить. Тела их предназначены для этого. У них
формы, жар в крови, инстинкт сладострастия составляют науку, которой нельзя
обучиться. Они обладают даром, милостью Божьей.
К их племени относилась и Флоранс. Мужчины это прекрасно в ней
угадывали, ее присутствие имело власть, которая одной только красотой не
объяснялась. Боб, так же, как и я, испытал это.
Как только я снова оказался с метиской, я забыл о рассказе сэра
Арчибальда и обязательствах, под которыми только что подписался.
Ночь, тайна, желтый туман, трагедия старого англичанина, угрозы Ван
Бека, нависшие над прекрасной головой Флоранс, - все растаяло в прогнувшемся
примитивном ложе, узком, как походная кровать, не позволявшем лечь двоим.
Даже в этом возрасте я редко испытывал такое острое, такое ненасытное
физическое удовольствие.
Флоранс разделяла это с каким-то стыдливым неистовством, с изумлением
радостных открытий.
Иногда в момент коротких передышек в эту ночь, где секунды, казалось,
проживались вдесятеро быстрее и полнее, чем в другие ночи, иногда я думал,
что вот эту свежую прелесть Ван Бек готовил и хранил для себя пятнадцать
лет. И я понимал опасения сэра Арчибальда.
Какой мужчина, лишенный своих надежд и такой добычи, даже не обладающий
инстинктами Ван Бека, какой мужчина не почувствовал бы жажду убить?
Но разве я не был здесь для того, чтобы защитить Флоранс и похитить ее
у монстра?
И новая вспышка страсти толкала меня к Флоранс, вспышка гордости
двадцатилетнего возраста, вызова, победы, мести.
И поскольку в эти минуты в ней я любил себя, то мне казалось в эту
ночь, что я любил и Флоранс.
Машины "Яванской розы" заработали, но этого оказалось недостаточно,
чтобы наши объятия разжались, - потребовалось, чтобы жаркое солнце засветило