"Жозеф Кессель. Яванская роза" - читать интересную книгу авторапрошептал он.
Я рассмеялся и начал: - Для этого... Сэр Арчибальд не дал мне закончить. Испугался ли он, видя, что его прекрасные иллюзии рушатся? Догадался ли о том, что этот диалог наскучивал мне, или просто думал о нетерпении, в котором пребывала его дочь, ожидая меня? Не знаю. Но с детским выражением заговорщика, нелепым и трогательным одновременно, он шепнул: - Идите! Идите теперь к ней, и да хранит вас Бог! Когда я уходил, он добавил: - Не думайте о Ван Беке. Он должен прибыть на судно, когда мы будем на причале. XIV Есть женщины, которые, даже испытывая удовольствие в чувственном диалоге, никогда не отдаются всеми своими фибрами, всей глубиной души. Они скорее присутствуют при соединении, полном наслаждения и неясных ощущений, и остаются пассивными, не получая за это вознаграждения. Другие, напротив, созданы для плотского наслаждения. Независимо от опыта они умеют брать и дарить. Тела их предназначены для этого. У них формы, жар в крови, инстинкт сладострастия составляют науку, которой нельзя обучиться. Они обладают даром, милостью Божьей. К их племени относилась и Флоранс. Мужчины это прекрасно в ней объяснялась. Боб, так же, как и я, испытал это. Как только я снова оказался с метиской, я забыл о рассказе сэра Арчибальда и обязательствах, под которыми только что подписался. Ночь, тайна, желтый туман, трагедия старого англичанина, угрозы Ван Бека, нависшие над прекрасной головой Флоранс, - все растаяло в прогнувшемся примитивном ложе, узком, как походная кровать, не позволявшем лечь двоим. Даже в этом возрасте я редко испытывал такое острое, такое ненасытное физическое удовольствие. Флоранс разделяла это с каким-то стыдливым неистовством, с изумлением радостных открытий. Иногда в момент коротких передышек в эту ночь, где секунды, казалось, проживались вдесятеро быстрее и полнее, чем в другие ночи, иногда я думал, что вот эту свежую прелесть Ван Бек готовил и хранил для себя пятнадцать лет. И я понимал опасения сэра Арчибальда. Какой мужчина, лишенный своих надежд и такой добычи, даже не обладающий инстинктами Ван Бека, какой мужчина не почувствовал бы жажду убить? Но разве я не был здесь для того, чтобы защитить Флоранс и похитить ее у монстра? И новая вспышка страсти толкала меня к Флоранс, вспышка гордости двадцатилетнего возраста, вызова, победы, мести. И поскольку в эти минуты в ней я любил себя, то мне казалось в эту ночь, что я любил и Флоранс. Машины "Яванской розы" заработали, но этого оказалось недостаточно, чтобы наши объятия разжались, - потребовалось, чтобы жаркое солнце засветило |
|
|