"Жозеф Кессель. Яванская роза" - читать интересную книгу автора

причинах, побудивших Ван Бека на этот безрассудный маневр.
- У него, вероятно, встреча с китайскими партнерами в какой-нибудь
бухте Ванг-По, - сказал я.
Поскольку Боб не отвечал, я задал ненужный вопрос.
- Ванг-По - это тот самый приток Желтой реки, ведущий в Шанхай?
- Ты прекрасно это знаешь, - раздраженно ответил Боб. - Мы вместе
смотрели карту.
Несмотря на его резкий тон, в котором я почувствовал беспокойство, для
него самого неприятное, я продолжал:
- Ван Бек хочет встретиться с контрабандистами любой ценой. Завтра
будет уже поздно. Однако как он сможет их найти?
- Это его дело! - ответил Боб.
Он прикурил новую сигарету, от той, которую курил, и, не удержавшись,
добавил:
- Мне все-таки представляется идиотством оставаться в этом
отвратительном месиве ради двух су Ван Бека.
Мы молча постояли рядом. Каждый старался, хотя понимал тщетность
усилий, рассмотреть что-либо в этом проклятом тумане, окутавшем судно.
Иногда невольно я откидывался назад: мне казалось, что я различал силуэт
гигантского судна, в которое мы вот-вот врежемся.
Порой в клейкой массе цвета серы я смутно угадывал лица, растения,
животных или неясные тени. Затем все снова проваливалось в бездну.
Судно продвигалось плавно, осторожно, зловеще: можно было подумать, что
оно везло умирающих. А сирена ревела, ревела и ревела...
- Слышал?
- Слышал?
Вопрос прозвучал одновременно. Мы с Бобом прошептали его, не веря своим
ушам. Но коль скоро мы заговорили одновременно, это не могло быть
галлюцинацией.
Настоящие, реальные, резкие крики явно прозвучали, крики
нечеловеческие, на мгновение пронзившие чудовищный голос сирены, взмыв с
моря за кормой судна.
Я прошептал:
- Джонка? Лодка?
А Боб уточнил мою мысль:
- Не имея возможности дать сигнал...
- Пошла ко дну? - спросил я.
- Спросишь об этом у Ван Бека, - ответил Боб.
Бросив начатую сигарету, он зажег другую.
Я тоже курил не переставая. Так, молча, мы выкурили все имевшиеся при
нас сигареты, но, несмотря на жестокое лишение, которое представляло
отсутствие табака в том нервном состоянии, в котором мы пребывали, ни я, ни
Боб не хотели покинуть палубу даже на несколько секунд, чтобы сходить за
новыми сигаретами.
Мы слились в одно целое с "Яванской розой". Мы боролись на том же
дыхании, что и судно, мы проделывали ту же работу, дрожали от того же
страха, и было необходимо, чтобы мы держались у релинга, почти не двигаясь,
словно любое неосторожное движение может стать таким же губительным, как
неверный маневр судна. И в самом деле, когда судно совершенно неощутимо
перестало двигаться и остановилось, я почувствовал в его дереве и металле