"Жозеф Кессель. Яванская роза" - читать интересную книгу автора

Я коротко осведомился, почему он так поступил.
- Болван! - проговорил беззлобно Боб, ничего больше не добавив. Он
снова потребовал стакан коньяка, в это время пришли Маурициус и Ван Бек.
Только тогда рядом с обычным местом Боба я заметил новый прибор: для
Флоранс. Я буду сидеть рядом с ней.
Боб начал играть роль, которую для себя выбрал. Мгновение я решал,
достойно ли это меня. Но тут, опираясь на руку сэра Арчибальда, показалась
Флоранс. Больше я не размышлял о поведении Боба.
Когда все увидели, что метиска должна будет сесть рядом со мной, мне
показалось, сэр Арчибальд и Ван Бек, оба, хотели этому помешать. Но она
сделала вид, что ничего не заметила, и быстрым шагом, сделавшим невозможным
подобное вмешательство, прошла в конец стола, где напротив капитана
Маурициуса находился ее прибор. Тот приветствовал Флоранс небрежным кивком,
не подойдя к ней. Ван Бек сел, что-то невнятно буркнув. Однако на минуту
нечто, напоминавшее человеческое выражение, промелькнуло в складках жира и
мертвенно-бледной кожи, служащих ему лицом.
И обед начался в тишине, как обычно. Но это молчание, которое прежде я
легко переносил, на этот раз показалось мне недопустимым. И не только
потому, что было нелепо и невозможно завязать разговор с метиской за этим
столом немых, но прежде всего потому, что я понял: велась некая игра,
тягостная и нечистоплотная, не нуждавшаяся в словах, центром которой была
метиска. Я был уверен, что Маурициус и Ван Бек знали Флоранс так же хорошо,
как сэра Арчибальда. Для них она была не просто пассажирка, севшая по воле
случая. Заговор, жесткий, сложный, изощренный, связывал этих четырех людей.
Это чувствовалось, угадывалось, ощущалось физически, по выражениям, теням на
их лицах, которые я постоянно видел во время наших встреч, проходивших
безразлично, безучастно.
Маурициус, как всегда, выглядел озабоченным. Ван Бек воплощал странную
смесь смирения и ярости. Что до сэра Арчибальда, его можно было сравнить со
сломанной механической игрушкой: голова его то и дело дергалась рывками то в
сторону колосса, то в мою, то в сторону метиски.
И только ее поведение не менялось. Или же, возможно, я не вполне изучил
ее лицо, чтобы отыскать в нем какие-либо изменения. Но кто смог бы в
точности определить, что выражали ее черты, выточенные в прекрасном
материале, ее темные глаза с неподвижным блеском?
Боб принес новый стакан коньяка. Он приподнял его и спокойно произнес:
- Я пью за самую прекрасную девушку китайских морей!
Он выпил коньяк залпом, так, как нас научили в Сибири казаки атамана
Семенова.
Сэр Арчибальд вздрогнул так сильно, что закачался стол. Ван Бек слегка
повел подбородком. Мне показалось, что розовая волна чуть заметно набежала
на щеки метиски. Несомненно, она вспомнила попытку Боба.
Я не смог вынести мысли, что каждый из присутствующих мужчин, каждый,
кроме меня, имел тайное право на это существо, которое я желал изо всех сил.
Я опустил левую руку под скатерть и властно положил ее на ногу метиски.
Побоялась ли она вызвать скандал? Удивление ли лишило ее всякой
реакции? Не знаю. Но она и на этот раз проявила необычайную способность
контролировать свои нервы, свои мышцы. Ничто в ней не шевельнулось, и
мгновение я владел круглым и гладким коленом, выше ощущая нежное и теплое
бедро.