"Жозеф Кессель. Яванская роза" - читать интересную книгу автора

Живо!
Жадность проступила на его изможденном, бескровном лице - я не видел
этого даже тогда, когда он протягивал руку к стакану спиртного. Меня
охватило такое отвращение, что я швырнул на пол липкую колоду, вынырнувшую
из лохмотьев юнги.
Сэр Арчибальд воззрился на меня, затем его рот искривился, как у
капризного ребенка, готового зареветь.
- Вы видите, каковы изысканные люди? - произнес Боб, отчеканивая каждый
слог.
- Но все же, все же... вы выпьете со мной по стаканчику? - прошептал
Хьюм.
Это было уж слишком, даже для Боба. Он взял меня за руку, и мы вышли.
Сэр Арчибальд бормотал уже что-то по-малайски.
Когда сегодня я вспоминаю эту первую ночь на "Яванской розе", меня
охватывает глубокое сожаление.
Это судно, полное мрачных загадок, пыхтение которого во мраке
Китайского моря я слушал, лежа на настоящей морской койке, как я должен был
любить его, я должен был бы пропитаться насквозь его запахом, его тайной,
его пороками!
Почему я не сошелся теснее с сэром Арчибальдом, с колоссом Ван Беком? Я
смог бы выудить у них столько историй!
Но тогда я не знал, что самое необычное приключение часто выглядит
гнусным, а главное, будучи совсем молодым, я хотел прожить каждую минуту
своей жизнью и потому не испытывал интереса к жизни других.


IV

Боб спал мало и плохо.
Это началось с того дня, когда товарищи его эскадрильи увидели, как он
вернулся на базу на самолете, который он, пилот-наблюдатель, вел вместо
убитого летчика, сидя на его трупе.
Итак, открыв глаза, я не был удивлен, что находился в каюте один. Что
до меня, то я спал мертвым сном, и пробуждение открывало мне жизнь, как
совершенно новую стартовую дорожку, а мир - как радостную добычу.
День давно наступил. Солнце светило прямо в толстое стекло
иллюминатора.
Мне достаточно было лишь спустить ноги с верхней койки, которую я
занимал, чтобы коснуться пола.
Я быстро умылся, бриться не стал и выбежал наружу. Великолепное сияние
царило над морем и Палубой, да такое яркое, что стушевало грязь судна. Небо,
ветер, волна - все дышало переполненностью и чистотой. Поистине это было
прекрасным подарком, сделанным мне в утро моего двадцатилетия.
Большие пузатые легкие джонки проносились мимо на своих странных
парусах, подобные крылатым чудищам. На мачтах, на тросах суетились матросы
со всего побережья и островов Дальнего Востока. Казалось, они оставляли
позади себя запах пряностей, риса и опиума. Они снялись с якоря в неведомых
портах. Они направлялись к неведомым портам. И вода стекала с выступавших на
носу и на фланке скульптур.
"Почему мы не Пиратское судно? - спрашивал я себя с огорчением. - Мы бы