"Питер Кэри. Моя жизнь как фальшивка " - читать интересную книгу автора

азиатский запах рыбного фарша, и раздражение не давало ни о чем особо
задуматься. Перебравшись на другой берег мутной реки Кланг, я вскоре
возвратилась в затхлый, хоть и оснащенный кондиционерами "Мерлин" и занялась
в меру талантливыми английскими поэтами. Я по-прежнему читала, когда в
восемь вечера наконец-то позвонил Слейтер.
- Микс! - завопил он в трубку. - Великолепный город, а?
Не могла же я сказать, что целый день сижу и его дожидаюсь. Это
прозвучало бы как-то жалобно, по-детски.
- Что ты успела сегодня? Расскажи все.
- Немного погуляла, - ответила я.
- Отлично, отлично, превосходно. Вот что, дорогая, - продолжал он, - я
собирался поужинать с тобой во вторник, но малость подзастрял тут. У тебя
найдется время для меня в среду вечером?
- Сегодня понедельник, Джон.
- Да-да. Понимаешь, я сейчас в Куале-Кангсар. Только что приехал.
Форпост, знаешь ли.
- Куала - как?
- Я же говорил, что поеду в Куалу-Кангсар.
Можете мне поверить - он об этом и словом не обмолвился. Я и название
этого "форпоста" слышала впервые. Тогда, как и сейчас, я была уверена:
Слейтер повиновался некоему зову - и отнюдь не разума. Безответственность и
гедонизм вскормили многообещающий гений Слейтера - и сгубили его на корню.
Если б он больше времени проводил за письменным столом и поменьше блудил и
пил, Лоуэлл, наверное, его бы узнал.
- В общем, - сказал он, - в среду к ужину я точно вернусь. Поброди
вдоволь по К. Л. Знаешь, я тебе завидую: ты впервые видишь все это.
И дело с концом. Ни извинений, ни вопросов, как я там одна. Вот когда я
посочувствовала бедной Лиззи, его второй жене, которую в итоге увезли в
"Сент-Барт" с алкогольным отравлением.
Вся беда в том, говорила мне бедная Лиззи, красавица с несчастной
судьбой, вся беда в том, что лапочка Джонно, дорогуша, всегда делает только
то, что ему вздумается, черт бы его побрал.
Как я уже упоминала, турист из меня никакой, однако в тот вечер я так
обозлилась, что не могла усидеть в дурацком отеле. На уличном рынке в
малайском квартале Кампонг-Бару поблизости от "Мерлина" я с трудом впихнула
себе в горло сатэ *.
______________
* Сатэ - индонезийский шашлык.

И на следующий день я потащилась осматривать пещеры Бату, мавританский
вокзал, вонючие китайские рынки на воде. Более всего меня измучили запахи, и
не только вонь рыбных рынков, но и вся окружавшая меня чужеродная смесь дыма
и специй, сточных вод, мотоциклетных выхлопов, сладковатый аромат плесени,
которым тянуло от тропической листвы. Приятней было пройтись спозаранку, по
утренней прохладе, когда банковские охранники-сикхи ели прямо на улице
сладкий барфи *, запивая его своим любимым напитком - коровьим молоком.
Изящные дождевые деревья свешивали над Джалан-Тричер тяжелые зеленые листья
и желтые цветы. Лишь увидев паренька, который срезал банановые грозди острым
мачете, я вспомнила, как всего три года назад миляги из Кампонг-Бару резали
своих соседей-китайцев. Те глубокие сточные канавы, мимо которых я теперь