"Питер Кэри. Моя жизнь как фальшивка " - читать интересную книгу автора"Геральд", все о непристойных стихах!" Если бы полисмен ехал на своей машине
или взял такси, выследить его было бы не так легко, но, как любая дешевая сявка, он сел в трамвай, 15-й номер, и с этой минуты я не упускал его из виду. Птичья Песенка себе купил билет до Глен-Айрис, протиснулся в центральную открытую часть вагона и стоял себе среди мужиков, яйца почесывал. Я тоже взял билет до Глен-Айрис и сел в застекленном отсеке вместе с женщинами. Квочки не обрадовались моему вторжению в курятник, но сколько б эти дуры ни пыхтели, ни ворчали, я с места не подымался. Терпеть их не могу - губы гузкой, ручки крепко сжимают ридикюль. - В тот момент все мои планы сводились к тому, чтобы избавить моего издателя от новых унижений. Я твердо решил: на следующий день такое не должно повториться. Тут Чабб спросил: неужели он - Маккоркл, и в ответ получил орлий непостижимый взор и яростный клекот: - Он и есть! К тому времени Маккоркл успел довольно далеко увести Чабба к северу, и кладбище, которое казалось поначалу надежным убежищем, теперь таило угрозу. Чабб не на шутку встревожился, и его опасения заметно усилились, когда безумец почти бегом увлек Чабба с асфальтовой дорожки на болотистую, хлюпавшую под ногами лужайку и разразился страстной речью: - Вы когда-нибудь читали статью "издатель" в Оксфордском словаре? Прочтите - вы будете поражены. "Человек, чья профессия заключается в выпуске книг... Кто берется за печатанье и создание копий подобных произведений и распространение их среди книготорговцев и других продавцов или среди общественности". Кто посмел написать подобную чушь? - прогремел великан, и пожелтевшие небеса... Можно подумать, никто из этих оксфордцев в глаза не видал издателя, мать их! - продолжал безумец. - Вот вы - знаете, кто такой издатель? Очень надеюсь, что знаете! - То был не простой вопрос, - сказал мне Чабб. За неправильный ответ безумец мог, того гляди, удавить его. - Друг? - осторожно предположил он. - Защитник творчества? - Вот именно, друг! Защитник. А этот топтун хотел засадить его в тюрьму. Разве мы такое потерпим? Будем стоять и смотреть, как вершится злодеяние? Разве французы смирились бы с подобным? - возопил Маккоркл, пролагая себе путь по влажной земле среди старых, ушедших в землю могил и ржавых оград, давно заросших чертополохом. - Разве в цивилизованной стране за это судят? Я готов возненавидеть свою родину! Я хотел возвысить голос, а эти фашисты выволокли меня из зала. Теперь я прятался от него в трамвае, сидел, словно старый варан среди квочек. Фогельзанг стоял посреди вагона и всю дорогу до конечной станции читал в "Геральде" отчет о собственных подвигах. Он вышел; я последовал за ним. Вы-то не знаете, кем слывет Фогельзанг в районе Сент-Кильда - работящие девушки называют его "Убивцем", но я-то нисколько не боялся, так и шел по пятам в трех ярдах, пока детектив не остановился у садовой калитки. Отворив калитку, он повернулся и поглядел мне прямо в глаза. Он думал, что с меня и этого хватит, но он прежде не связывался с поэтами. Фогельзанг и не догадывался, что его ждет. Я зашагал дальше, нашел кафешку, где работал невеликий собой мигрант в |
|
|