"Филип Керр. Мартовские фиалки ("Берни Гюнтер" #1) " - читать интересную книгу автора

перпендикулярно камину. Он взял с полки журнал и сделал вид, что читает.
- Вы не страдаете от клаустрофобии в таких милых уютных особняках? -
спросил я его.
Шем раздраженно вздохнул, словно старая дева, уловившая запах джина,
исходивший от пастора.
- Ради Бога, присядьте, господин Гюнтер, - сказал он.
Однако я не внял его просьбе. Банкноты в двести марок в моем кармане -
время от времени я нащупывал их - помогали мне бороться со сном. Я подошел к
столу, обтянутому зеленой кожей, с тем чтобы рассмотреть лежавший на нем
потрепанный номер "Берлинер тагеблатт"*, а также очки с полукруглыми
стеклами и ручку. Рядом стояла латунная пепельница с изжеванной сигарой и
коробка гаванских "Блэк Виздом", откуда ту в свое время извлекли.
______________
* Германская официозная газета.

Кроме того, я обратил внимание на папку с почтой и фотографии в
серебряных рамках. Я бросил взгляд на Шема, который, склонившись над
журналом, безуспешно боролся со сном, а затем взял одну из фотографий. На
ней была изображена красивая смуглая девушка с округлыми формами. Как раз
мой тип, подумал я, но решил, что, скорее всего, я получил бы тут от ворот
поворот: платье выпускницы свидетельствовало о том, что девушка только что
окончила школу.
- Красива, не правда ли? - произнес голос, донесшийся от двери, и Шем
тут же вскочил на ноги. Сквозь монотонность в голосе чувствовался легкий
берлинский акцент. Я повернул голову, чтобы посмотреть, кому он принадлежит,
и увидел невзрачного человечка с одутловатым личиком. На щеках его горел
румяней, а в глазах было такое уныние, что я с трудом его узнал. Пока Шем
кланялся, я бормотал какой-то комплимент по адресу девушки на снимке.
- Господин Сикс, - произнес Шем с подобострастием, с каким, вероятно,
наложница не обращалась к султану. - Разрешите вам представить господина
Бернхарда Гюнтера. - Он повернулся ко мне, и тон его сразу изменился.
Господин Шем в своем обращении к людям, безусловно, учитывал их финансовое
положение. - Доктор Герман Сикс.
Забавно, отметил я про себя, в привилегированных кругах все - доктора,
черт бы их подрал! Я пожал руку Сиксу и, к своему неудовольствию, обнаружил,
что он не спешил отпускать мою, испытующе глядя на меня в упор. Так
поступают многие мои клиенты, считая себя великими знатоками человеческой
психологии и не собираясь доверять свои пустяковые проблемы первому
встречному с бегающими глазками и манерами мелкого афериста. Мне, в
общем-то, повезло с внешностью: я сразу же произвожу впечатление человека,
на которого можно положиться.
У моего клиента были большие голубые глаза навыкате, и они постоянно
слезились, как будто его сопровождало облако слезоточивого газа. Внезапно я
понял, что этот человек только что плакал.
Сикс отпустил мою руку и взял со стола фотографию, которую я минуту
назад рассматривал. Он посмотрел на фото, а потом глубоко вздохнул.
- Она была моей дочерью, - сказал Сикс с надрывом.
Я кивнул в знак сочувствия. Он положил фотографию на стол лицом вниз и
взъерошил свои седые косматые волосы.
- Я говорю "была", потому что она умерла.