"Раймон Кено. С ними по-хорошему нельзя" - читать интересную книгу автора

про него, Кэллинена, они ничего не могли знать. Правда, кто-то мог
подслушивать под дверью. Если так, то Маккормик разорался бы не на шутку.
Поскольку - если уж говорить о корректности - то, что сделал он, Кэллинен,
было действительно некорректно. Хотя в этом была не только его вина.
Подойдя к двери, он вынул из кармана ключ, но рука дрожала, и ключ
заплясал вокруг скважины. У теряющего терпение Кэллинена пересохло во рту.
Он прислонил винтовку к стене, нащупав левой рукой отверстие, всунул в него
ключ и повернул ручку. Толкнул дверь, та медленно открылась. О своей
винтовке он сразу же забыл.
Солнце уже взошло, но все еще пряталось за крышами. Сочился слабый
серорассеянный свет. Летели облака. Медленно краснели мансардами дома вокруг
Тринити-колледжа. Герти, согнув ноги, лежала на столе, на котором ее оставил
Кэллинен, и вроде бы спала. Оправленная юбка была опущена ниже колен.
Коротко остриженные волосы лохматились отчасти на лбу, отчасти на сукне
стола.
Кэллинен приближался хоть и бесшумно, но - и явно сознательно - не
совсем беззвучно. Девушка не шевелилась. Она дышала медленно, ровно.
Кэллинен остановился, склонился над ней. Ее глаза были широко открыты.
- Герти, - прошептал он.
Она посмотрела на него. Инсургент не смог ничего прочесть в ее глазах.
- Герти, - прошептал он снова.
Она продолжала на него смотреть. Инсургент не мог ничего прочесть в ее
глазах. Она не шевелилась. Он протянул к ней свои большие руки и взял ее за
талию. Потом медленно передвинул руки к ее груди. Он так и знал: корсета она
не носила. Эта особенность, в дополнение к ее необычно короткой стрижке,
очень сильно смутила Кэллинена. Он почувствовал у нее под мышками полоски
бюстгальтера: эта бельевая деталь сконфузила его окончательно. Все эти
женские штучки показались ему чарующими и подозрительными одновременно. Так,
значит, это и есть последняя мода, но как простая барышня с дублинской почты
умудрялась следить за модой в разгар военных событий? Ведь все это
зарождается где-то в Лондоне, может быть даже в Париже.
- И о чем же ты задумался? - прошептала внезапно Герти.
Она улыбалась ему ласково, немного насмешливо. Застигнутый врасплох
Кэллинен отдернул руки и отпрянул, но Герти удержала его, сжав коленями,
затем, скрестив ноги, притянула его к себе.
- Возьми меня, - прошептала она.
И добавила:
- Продолжительно.

ГЛАВА XXXV

- Значит, - сказал Кэллехер, - Маккормик разозлился? Как будто сейчас
время думать о таких вещах.
Диллон задумчиво чистил ногти, Кэллехер поглаживал свой "максим".
Восходящее солнце заиграло на металлическом дуле.
- Все по-прежнему тихо, - заметил Кэллехер. - Интересно, мы
когда-нибудь начнем воевать?
Диллон пожал плечами:
- Нам крышка.
И добавил: